Читаем Движение вверх полностью

 Возможно, главным ударом для Петровича была дисквалификация его любимца и главной надежды — Сашки Белова. Наверное, у них и вправду была какая-то мистическая связь, и они не могли обходиться один без другого. Так или иначе, основной негатив исходил именно от тренера, хотя в той тяжелой ситуации он по определению должен был бы, наоборот, сплотить и воодушевить команду. Что ж, наверное, Богу было угодно, чтобы мы прошли и через это.

 Европейское первенство в Барселоне было 13-м по счету, в котором принимала участие сборная СССР. Это число оказалось для нас несчастливым. В полуфинале мы проиграли хозяевам турнира — испанцам — 76:80. Это был первый случай за много лет, когда нашим обидчиком оказалась команда второго эшелона европейского и мирового баскетбола. До эпохи доминирования испанцев на уровне национальных сборных было еще довольно далеко. Несмотря на то что у испанцев на домашнем чемпионате впервые была по-настоящему мощная команда, это поражение было для нас исключительно болезненным.

 «Красная Машина» уступила титул чемпионов Европы впервые с 1955 года, когда она также довольствовалась лишь бронзой. В остальных 11 чемпионатах Старого Света русские неизменно побеждали! Это усугубляло разочарование от нашего поражения, тем более унизительного, что потерпели мы его в ранге олимпийских чемпионов.

 Наверное, у любой другой команды, кроме югославов, мы на том чемпионате должны были выигрывать в полуфинале даже в ослабленном составе. Впрочем, если бы это и произошло, серебряные медали все равно стали бы нашим потолком. Обыграть «югов» в том году было абсолютной утопией. Они заслуженно стали чемпионами.

 В матче за бронзу мы легко победили Чехословакию, но медали этого достоинства расценивались тогда в СССР как несмываемый позор, что-то вроде ефрейторских лычек на армейских погонах.

 В августе того года сборная СССР не смогла выиграть даже на домашней Универсиаде в Москве, довольствовавшись серебром. Меня в той команде не было, я был уже возрастным игроком.


 Роковой рубеж


 Проблемы команды не могли не отражаться на мне, но и в личной судьбе я вступил в самую черную полосу. Становление и рост в «Лес- техе» и «Уралмаше», мытарства первых трех лет в сборной Гомельского, трения в ЦСКА казались детским лепетом в сравнении с тем, что началось сразу после олимпийского триумфа. Все это было очень похоже на кризис 30-летнего возраста.

 Как я уже говорил, в Советском Союзе господствовало представление о том, что спорт — это дело молодых. Наверное, это было логически взаимосвязано с аксиомой о «любительском статусе» советских спортсменов-олимпийцев. Убеждать общественное мнение, а тем более иностранцев в том, что 35-летний дядя совмещает членство в сборной СССР с учебой в институте или службой на младших командных должностях, а еще умудряется при этом содержать детей и семью, было, видимо, непросто.

 Так лицемерная идеология породила жестокую практику отправления на «заслуженный отдых» — тренерскую или административную работу — десятков молодых здоровых мужиков, которые только-только набрали опыт, подлинную психологическую устойчивость и, при минимальной корректировке программ функциональной подготовки, восстановления и питания могли бы еще минимум лет по 5-6 приносить пользу национальным сборным. Пожалуй, главная «сложность», которую при этом нужно было бы преодолеть, — это отойти от типового подхода к тренировкам, не стричь опытных и матерых профессионалов под одну гребенку с молодыми атлетами, да еще разрешить им побольше времени проводить не в затворе на спортивных базах, а дома, с семьями.

 Ситуация осложнялась тем, что 30-летние «ветераны» ничего другого в своей жизни больше не умели, как тренироваться, есть, спать, а когда придет время — костьми ложиться в решающих стартах, добывая спортивную славу для себя и своей страны. Они привыкли быть в центре внимания, расходовать колоссальные порции адреналина, ощущать на себе ответственность за результат. Они привыкли считать себя нужными своей стране и своему народу.

 И вот все это в одночасье должно закончиться, причем даже без выяснения твоего мнения! Сначала с тобой пару раз доброжелательно поговорят о том, что «пора заканчивать», спортивные функционеры, предложат — если ты на неплохом счету — хорошее место. Если откажешься — тренер отцепит от сборной, потом от стартового состава клуба. В лучшем случае тебя будет ждать растянутая на несколько сезонов деградация до уровня второразрядных команд мастеров, а потом и до коллективов физкультуры.


Остановка


 Тогда, в 1973-м, 30-летний рубеж стал надвигаться и на меня. Продолжение карьеры действующего спортсмена за этой чертой было для советского спорта редчайшим случаем. Нужно было очень сильно постараться, чтобы обеспечить себе это право. В первую очередь — нужно было морально решиться пойти наперекор существующей системе, которая безжалостно давила на человека.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное