Двое из трех

Маленькая серебряная цепочка, соединенная с бумажником в кармане, качалась с каждым неторопливым шагом, который он сделал. Это напомнило мне эти настольные игрушки с размахивающимися шарами, и, черт возьми, я хотела раскачиваться на его шарах.

– Привет, босс. Вы хотели меня видеть? – улыбка на его лице была смесью высокомерия и, если я видела все правильно, возможно, страха.

Хорошо. Бойся меня.

Понимая, что несколько клиентов смотрят в нашу сторону, я попыталась удержать лицо и отчаянно пыталась успокоиться. К сожалению, это не сработало. Моя грудь поднималась и опадала с каждым коротким вздохом, который я делала. Когда почувствовала, что мое тело слегка дрожит, я заставила себя спросить:

– В чем твоя проблема?

– Что? – спросил он невинно.

Я потянулась к полу и схватила первое, до чего смогла дотянуться, что оказалось светлой мужской плотью, и начала размахивать им перед его лицом.

– Что это за херня?

Он скрестил руки и ухмыльнулся.

– Ой, да ладно. Уверен, ты знаешь, что это такое.

– Джесси, я не шучу! Ты стоил мне... – я остановилась и рассчитала стоимость товаров извращенца: зубную нить, шоколадное печенье и кошачий наполнитель, если быть точной, плюс товары мистера Баутиста, – около семидесяти девяти долларов и сорока восьми центов из-за твоей фигни!

Его глаза расширились в изумлении.

– Поразительно! Ты когда-нибудь думала стать участником одной из этих игр?

– Джесси, я серьезно!

– Я тоже, – он засмеялся.

Зарычав, я подняла кольцо для члена и бросила его ему в лицо. Я смотрела с ликованием, когда он отскочил от его носа и приземлился на стальные концы его ботинок.

– Эй! – он отпрыгнул назад, как будто летучая мышь только что спикировала на него.

– Да ладно! – я старалась сдерживать свой голос, но получалось ужасно неудачно. – Какого черта с тобой происходит? Сначала ты притворяешься, что меня не существует...

– Я никогда этого не делал!

– ...а теперь ты хочешь навредить мне. Тебе нравится видеть, когда у меня неприятности?

Улыбка на его лице исчезла.

– Конечно, нет.

– Тогда в чем дело? Знаешь, в каком дерьме я буду, когда мои родители услышат об этом?

– Ты не слишком беспокоилась о неприятностях вчера.

– Это было другое! – воскликнула я.

– Как? – он жестом указал на кучу товаров. – То, что я вижу внизу – это куча членов, как и вчера.

– Единственный член, который я сейчас вижу – это ты, – я начала трястись от ярости. Мои родители убьют меня. С первого дня «Новинки Росси» гордились тем, что являются семейным заведением. Как только они услышат о том, что произошло... ну, я думаю, я буду живым доказательством того, что да, человека могут уволить из семейного бизнеса.

Кончики ушей Джесси стали розовыми. Я бы не удивилась, если бы дым начал валить из его ушей. Делая паузы между слов, он медленно спросил:

– В чем разница между тем, что я сделал сегодня, и тем, что ты сделала вчера?

– То, что я сделала вчера, не привело к потере двух продаж. Это также никого не разозлило.

– О, так если мы заработаем деньги, то все нормально, верно? – он покачал головой и фыркнул. – Что я тебе говорил раньше о привилегиях?

– Это несправедливо, и ты это знаешь, – я была на грани срыва и почувствовала, что мой нос защипало от боли. Мне не повезло с моей сверхъестественной способностью начинать плакать всякий раз, когда я сердилась или нервничала. В этот момент я чувствовала и то и другое. – Ты опозорил меня и опозорил магазин.

Джесси выглядел напуганным, когда увидел, как слезы скользят по моим щекам. Он двинулся вперед, а потом снова вернулся, как будто танцевал старый свинг.

– Рокки...

– Нет, – прервала я, вытирая нос тыльной стороной своей руки. – Дай мне закончить. Дело не только в этой дурацкой шалости, дело в том, что мне больше не ясны твои поступки. Я не понимаю тебя. В одну минуту ты говоришь мне одно, а в следующую ты ведешь себя так, будто мы все время были друзьями.

Он вздохнул и склонил голову.

– Прости меня, ладно? Я не хотел, чтобы ты нашла это в рабочее время. Я думал, ты увидишь, что шкафчик был открыт, когда придешь сегодня утром и найдешь это до прихода клиентов. Вот почему я продолжал подниматься сюда. Думал, что ты так хорошо скрываешь свои чувства и не хочешь признавать, что я тебя подловил.

Его объяснение должно было заставить меня чувствовать себя лучше, но вышел обратный эффект. Значит, он приходил поговорить только, чтобы узнать, не стала ли я жертвой его розыгрыша?

Я покачала головой.

– Розыгрыш? Раньше мы никогда не разыгрывали друг друга. Ты знаешь, как сильно я ненавижу это дерьмо.

– Да... честно говоря, вчера было весело. Я знал, что мы подбрасываем друг другу яйца...

– Я не из парней, Джесси.

– ...и я не знаю, я всегда находил компанию для веселья, когда ты можешь шутить друг с другом. Это то, что я делаю с моими сотрудниками... эээ... я имею в виду в Чарльстоне.

– С твоими сотрудниками? – повторила я в растерянности.

Джесси быстро перебил меня.

– То, что я пытаюсь сказать, я не хотел причинить никакого вреда. Серьезно. Мне действительно жаль.

– Вот в чем дело, Джесси. Как я могу знать, что ты говоришь, искренне? Я ничего о тебе не знаю.