Двое могут хранить секрет

Музыка переключается на более ритмичную, и Малкольм подает мне знак следовать за ним. Мы уходим с танцпола, пробираясь сквозь толпу и обходя помещение по периметру. Я замечаю, что пара человек пялится на Малкольма, и, не задумываясь, беру его за руку. В гуще событий бурно пляшут Миа и Эзра. Дейзи стоит в стороне с группой других распорядительниц, немного поодаль от них, вид у нее озабоченный. Мне интересно, каким был ее осенний бал пять лет назад, когда она наблюдала, как коронуют парня, которого она любила, и ее лучшую подругу. Ревновала ли она… или ее это не огорчало, поскольку она полагала, что довольно скоро настанет ее очередь.

И еще я задумываюсь о том, каким осенний бал был для Сейди более двадцати лет назад, на котором она была без сестры, танцевала с парнем, который должен был хотя бы немного ей нравиться. Идеальный вечер, превратившийся в горькое воспоминание.

– Ее здесь нет, – говорит Малкольм, но в этот момент я вижу вспышку ярко-красного цвета там, где совсем не ожидала увидеть.

В дальнем конце спортивного зала есть выход рядом с трибунами для зрителей, он занавешен лентами и шариками. Кэтрин не убедившись, что ее видит кто-то из распорядительниц, толкает дверь и выскальзывает из зала.

Мы с Малкольмом переглядываемся. Прямой путь к двери прегражден танцующими школьниками и распорядительницами, поэтому мы идем вдоль стены, пока не оказываемся на противоположном конце зала. Здесь мы ныряем под трибуны и движемся вдоль стены к двери, столкнувшись всего с одной самозабвенно целующейся парочкой. Выйдя из-под трибун, мы внимательно оглядываемся, прежде чем покинуть зал.

На улице прохладно и тихо, над нами ярко сияет полная луна. Кэтрин нигде не видно. Слева от нас футбольное поле, справа – фасад здания. Не сговариваясь, мы оба идем направо.

Когда мы сворачиваем за угол, ближайший к центральному входу в школу, мы видим Кэтрин, застывшую рядом с вывеской средней школы Эхо-Риджа. Малкольм тянет меня назад в тень. Кэтрин наполовину оборачивается, и я замечаю у нее в руках сумочку на защелке. От напряжения у меня перехватывает дыхание, пока я наблюдаю, как она возится с замком, недоумевая, что может в ней помещаться, кроме, возможно, ключей и тюбика с блеском для губ. Я все же вынимаю телефон и ставлю его на «Видео».

Но не успев ничего достать из сумочки, Кэтрин роняет ее. Мой телефон фиксирует залитую лунным светом, словно светом софитов Кэтрин в тот момент, когда она застывает, сгибается пополам и громко изливает в траву содержание своего желудка.

Глава 28

Эллери

Воскресенье, 6 октября

В воскресенье после бала Эхо-Ридж кажется усталым, словно у всего города похмелье. В церкви меньше, чем обычно, народу, и мы почти никого не встречаем на улицах после службы, не видно даже Мелани Килдафф, которая обычно пробегает трусцой, пока мы трудимся во дворе.

– Ну, и как у тебя дела с Малкольмом? – спрашивает Эзра.

Выдергивая одуванчик, случайно отрываю сам цветок, оставив корень в земле.

– Ну, ты же видел, – раздраженно отвечаю я. Танцы закончились ровно в десять часов, и всех нас выгнали из зала, как стадо при комендантском часе с жесткими ограничениями. Дейзи привезла нас на пятнадцать минут раньше назначенного бабулей срока. Бабушка долго не ложилась, толкалась около нас с Эзрой, поэтому закончилось тем, что я написала ему сообщение о событиях моего вечера вместо того, чтобы рассказать лично. – Мы пожелали друг другу спокойной ночи.

– Да, но вы же, наверное, что-то наметили, нет?

Я вытаскиваю оставшуюся часть одуванчика и бросаю в стоящее между нами пластмассовое ведро. – Может быть, мы съездим в музей клоунов.

Эзра хмурится.

– Это еще что такое?

– Музей клоунов. Хотя это совсем некстати, правда? – Я с досадой сажусь на корточки. – Я действительно думала, что вчера вечером что-то произойдет. В смысле, с Кэтрин. Но мы всего лишь стали свидетелями того, как ее вывернуло.

Эзра пожимает плечами.

– Идея была неплохая. Она явно замешана в том, что здесь происходит, но… – Он замолкает и вытирает лоб, оставляя на нем едва заметные следы грязи. – Но, может, пусть этим делом занимаются специалисты. Отнесем квитанцию в полицию. Мы не обязаны говорить, как она к нам попала. Малкольм может сказать, что нашел ее.

– Но тогда это не имеет никакого смысла. Единственное обстоятельство, которое имеет значение, это то, что Брук пыталась ее вернуть.

– О. Верно.

Приближается слабый шум автомобиля, и, обернувшись, я вижу, как патрульная машина офицера Родригеса проезжает мимо нашего дома и сворачивает на свою подъездную дорожку в нескольких домах от нас.

– Очень плохо, что местный полицейский такой подозрительный, – бормочу я.