Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

А всего, как сообщает в отчете от 20 марта 1940 года начальник управления по начальствующему составу РККА Е. А. Щаденко, из числа уволенных, подавших жалобы на несправедливость предъявленных им обвинений, возвращены в строй 12 461 человек. Возьмем теперь карандаш и посчитаем. В 1937 году уволено из армии в связи с арестом и по политическим мотивам (многие потом тоже арестовывались, хотя и не все) — 15 578 чел. В 1938 году — 13 767 чел. 1939 годом пренебрежем, как малой величиной. Итого — 29 345 человек. Возвращено в строй 12 461 человек. Остается 16 584 уволенных по политическим мотивам. Напоминаем, что в 1937 году в армии было около 206 тысяч командиров. Менее 10 процентов. Как видим, слухи о разгроме армии сильно преувеличены.

А потом начинается чехарда цифири. 29 ноября 1938 года на заседании Военного совета при Наркомате обороны Ворошилов докладывает: «В ходе чистки в Красной Армии… мы выдвинули более 100 тысяч новых командиров». В то же время в 1938 году в Красной Армии не хватало 93 тысячи командиров. Но, учитывая тогда еще не восстановленных в рядах РККА невинно пострадавших, исключено из армии в результате чистки было около 30, да принято 100 тысяч новых. Откуда же такие безумные цифры недостач? Кто так обескровил армию?

А никто. В это время Красная Армия расширялась. В связи с резким увеличением численности появилась и нужда в новых командирах. Началась лихорадочная работа по подготовке новых командиров в училищах и на краткосрочных курсах. К началу 1940 года было сформировано 42 новых военных училища (на будущее), развернуты курсы запаса на 60 тысяч человек. За три предвоенных года военные училища окончили 48 тысяч человек. Курсы усовершенствования — 80 тысяч человек. Кстати, к началу 1940 года некомплект составлял, несмотря на расширение армии, всего 60 тысяч — меньше, чем в 1938-м.

Более сложный вопрос — о качественном составе уволенных и арестованных офицеров. В основном это были высшие офицеры, и чем выше, тем больше был процент репрессированных. Армия была не обескровлена, но обезглавлена.

Тут трудно что-либо сказать. Оценить реальные военные достоинства репрессированных офицеров — работа для группы экспертов не на один год. На Западе, особенно после неудачной финской войны, сложилось мнение о слабости Красной Армии. Однако «слабая», «обескровленная» Советская Армия наголову разбила лучшую армию Европы. Французская армия, превосходившая немцев по вооружениям, офицерский корпус которой не был обескровлен никакими репрессиями, продержалась против Гитлера 40 дней. Наша через четыре года закончила войну в Берлине. Бытует мнение, что, если бы не репрессии, мы расщелкали их быстрее и с меньшими потерями. Но…

Но обратимся для сравнения к другому ведомству. Авторам этой книги довелось принять участие в работе над историей военной разведки. В 1937―1938 годах она также подверглась сокрушительному разгрому. Из управления постепенно исчезали сначала высшие офицеры, потом полковники и полковые комиссары. На их места приходили майоры, причем часто майоры образца 1938 и 1939 годов, то есть новоиспеченные, без какого бы то ни было опыта работы вообще и в разведке, в частности. Агентурная сеть развалилась. Разведка, можно сказать, была полностью уничтожена.

А потом произошло невозможное. Более пятнадцати лет правительство безуспешно пыталось справиться с бардаком в ведомстве ГРУ. Но это было невозможно, отсутствие дисциплины казалось неистребимым, за взлетами следовали сокрушительные провалы. Руководителей вызывали на Политбюро, принимали меры, разведку усиливали кадрами из ОГПУ — все без толку. А профнепригодные «майоры» за считанные годы на развалинах создали спецслужбу, которая уже в годы войны была признана лучшей в мире. Попробуйте-ка объяснить этот невероятный факт.

Так что вопрос, во вред или на пользу армии были репрессии, остается открытым. Но кое в чем Сталин успел абсолютно. Он на десятилетия вперед отучил военных соваться в политику. Опасность военного заговора была надолго снята с повестки дня.

Если бы они взяли власть — что бы было? Это мы тоже можем себе представить. Борьба группировок, свара у опустевшего трона, и, в лучшем случае, приход нового диктатора, а в худшем — то, что мы имеем теперь, но с Гитлером у границ. Одной из этих перспектив мы и посвятим следующую главу…

Глава 20. Другой

Не надо быть политологом, чтобы увидеть: по большому счету в глазах общественного мнения СССР ни Зиновьев с Каменевым, ни тем более Бухарин с Радеком, ни Тухачевский не годились на роль Первого Лица в государстве. По сравнению со Сталиным все они были мелки. Пожалуй, на безрыбье и они сошли бы, но существовала фигура куда более раскрученная. Человек, входивший в руководство страны еще при Ленине, наркомвоенмор, выигравший гражданскую войну, оппозиционер, окруженный страдальческим ореолом после своей ссылки и высылки и, наконец, на самом деле непримиримый борец со Сталиным, вокруг которого сплотилось все, что было антисталинистского в государстве. Лев Давыдович Троцкий.