Двор халифов

Дом Визирей видели во всем его великолепии в 917 году, во время второго правления визиря ибн аль-Фурата, когда в столицу прибыли два византийских посла^{310}. Они остановились на восточном берегу во дворце, который раньше принадлежал визирю халифа Мутадида, но теперь являлся чем-то вроде официального дома для гостей. Ибн аль-Фураг приказал выстроить солдат; одетых в парчовые одежды и парчовые же островерхие шапки, в ряд от гостевого дома до Дома Визирей. Внутри дворца он выстроил собственных гулямов

вдоль всего пути послов, от ворот до самого зала приемов, где им должны были дать аудиенцию.

Византийцы прошли через общедоступное пространство дворца (Дир аль-имма), куда публика имела право приходить по делу. Они попали во двор, полный солдат, и управляющий визиря пригласил их посидеть под колоннадой, которая обегала двор по краю. Затем управляющий повел их по длинному коридору к

двору Дома Садов и указал на зал, где сидел визирь. Все это было весьма впечатляющим спектаклем. Ибн аль-Фурат ждал гостей в роскошном зале с позолоченным потолком, где по стенам были развешены занавеси, выглядевшие как ковры и, возможно, с одним и тем же рисунком — 30 000 динаров было истрачено только на мебель, ковры и ткани. Визирь сидел на прекрасном молельном коврике, позади него стоял трон с высокой спинкой, перед ним слева и справа находились евнухи, а двор заполняли военные и знать. Обилие войск должно было внушить послам благоговейный трепет.

Послы предстали перед визирем и передали свои просьбы через переводчика — арабского военного, который долгое время служил на византийской границе и хорошо знал греческий. Они предлагали обменяться пленными и просили у визиря аудиенции с самим халифом. Ибн аль-Фурат пообещал посмотреть, что сможет сделать. Затем тем же путем послов повели назад в гостевой дворец.

Обстановка этой беседы не совсем ясна. Мискавайх, который делал ее запись, использует для описания места, где сидел визирь, слово меджлис.

Похоже, что это помещение было крытым, но наверняка смотрело в сторону двора, где собрались солдаты и остальная публика, и где стояли послы. Можно предположить, что это был пеан с аркой, от крытый в сторону двора, хотя Мискавайх не употребил именно этого слова. Неясно, были ли позолоченные потолки кирпичными сводами, как уцелевшие строения в Ухандире и Самарре, или же плоскими деревянными конструкциями.

Когда финансовые проблемы государства стали более серьезными, и владыкам пришлось продавать ценности, чтобы оплачивать текущие расходы, Дом Внзирей оказался в опасности. В 933 году его действительно разобрали и распродали по кускам.

Но настоящим местом средоточия власти, конечно же, был Дворец Халифата, известный также как Дворец Султана или Дворец Царства (Мамлака). Впервые дворец на этом месте был возведен Мамуном еще до гражданской войны. Затем он передал дворец своему наместнику в Ираке Хасану ибн Сахлу, и он стал известен как Дворец Хасани. Тот, в свою очередь, передал дворец своей дочери Буран, которая жила в нем многие годы, пока халифы оставались в Самарре. Когда Мутадид в 892 году вернул резиденцию халифов в Багдад, он отобрал дворец у пожилой леди в собственное владение, и тот стал постоянной резиденцией халифов.

При Мутадиде и Муктафи ранний Дворец Хасани был сильно расширен, к нему пристроили так называемый Дворец Короны (Каср аль-Тадж); для этой цели халиф Муктафи брал обожженный кирпич из развалин старого дворца Сасанидов в Ктесифоне. Теперь дворец стал фактически городом в городе, огромным комплексом дворов, коридоров, залов и садов, окруженным мощными стенами с воротами, которые могли запираться в опасных ситуациях. Это было что-то вроде исламского эквивалента Запретного Города в Пекине. Дворец был разбит на множество более мелких групп построек — комнат для приемов, мест обитания женщин (дар аль-хурам), апартаментов для принцев и для управляющего дворцом, который отвечал за безопасность и порядок во всем комплексе, а также контролировал доступ к халифу. Говорят, что когда в конце десятого века посетитель проходил через полупустой дворцовый комплекс, он казался человеку настоящим городом Ширазом — но относилось ли это к размерам строения или к общему впечатлению от него, не вполне ясно.

Ничего из этого дворцового комплекса не сохранилось до наших дней. У нас есть ряд описаний, которые дают некоторое представление о зданиях, составлявших комплекс, но они не дают ясной картины его общего плана. Многие из наиважнейших помещений выходили на реку; имелись также ворота, от которых лестничный спуск выводил на берег реки, куда могли причаливать барки посетителей.