Двор. Книга 2

Пришли Дина, Тося и Оля, они имели в запасе почти целый час до смены, можно было подождать, но дело в принципе. Дина сказала, надо разбить стекло и залезть в комнату, если по-другому не получается. Женщины минуту прислушивались, потом Ляля ударила двумя руками по раме, верхние стекла потрескались, все четыре створки, наружные и внутренние, открылись настежь. Ляля залезла на подоконник, Оля и Тося подталкивали сзади, увидела тетю Настю, как та спокойно сидит возле плиты, крикнула, пусть отпирает ворота или даст ключи, но тетя Настя не обращала внимания, даже не повернула головы. Ляля подошла ближе, остановилась возле кровати, женщины из подъезда спрашивали, почему так долго, а она не могла ответить, не могла двинуться, изо всех сил держалась за спинку кровати и смотрела, как загипнотизированная, на тетю Настю. Локоть, который упирался в плиту, вдруг съехал, тетя Настя качнулась вперед, вроде падает. Ляля закричала не своим голосом, выскочила на подоконник и спрыгнула в подъезд.

— Девочки, — заплакала Ляля, — я на нее кричу, а она сидит у плиты. Мертвая.

Дзеленькнул колокольчик над дворницкой, и, не дожидаясь, пока отзовутся, снаружи забарабанили в ворота. Тося сказала, пусть ее подсадят, она поищет ключи, снаружи опять забарабанили — в этот раз, наверно, железякой, такой сильный получился гром.

Когда нашли ключи и открыли, за воротами стоял Иосиф Котляр. Дина первая бросилась навстречу и закричала, можно подумать, пришла милиция и стучит железными револьверами. Нет, засмеялся Иосиф, это главнее, чем милиция, это приехал сам Котляр и стучит деревянной ногой.

— Он выбрал удачный момент, — сказала Дина, пока Иосиф по очереди обходил Олю, Тосю, Лялю, чтобы обнять и поцеловаться. Когда кончились объятия, Иосиф хотел зайти в дворницкую и поздороваться с тетей Настей. — Ты выбрал удачный момент, — повторила Дина Варгафтик, — можешь сразу попрощаться: Настя сидит у себя в комнате мертвая.

Через час приехала милиция. Иона Овсеич заранее предупредил жильцов, чтобы не заходили в дворницкую и ничего не трогали: это может помешать следственным органам и вызвать ненужные осложнения.

— Какие осложнения? — скривилась Тося Хомицкая. — Собаке собачья смерть.

— Наоборот, — сказала Оля Чеперуха, — ей еще повезло. Другой всю жизнь несет людям добро и хорошо намучается перед смертью, такие у него боли, а ей не только от Бога — даже от людей не успели устроить суд.

Иона Овсеич внимательно смотрел на Тосю Хомицкую, она не замечала или удачно делала вид, что не замечает.

Милиция отвезла тетю Настю в морг судебно-медицинской экспертизы, Валиховский переулок, 2, там сделали вскрытие и написали заключение, что смерть наступила по естественным причинам — инфаркт миокарда и тромбоз сосудов головного мозга.

Поскольку родственников в Одессе у Анастасии Середы не было, а двор отказался, труп погрузили на машину и прямо из морга отвезли на Слободское кладбище, недалеко от областной психбольницы. Шофер взял в конторе расписку, пожал руку начальству и сказал, что при таких клиентах можно только лапу сосать.

На первый день Иосиф Котляр остановился у Тоси: квартиру, в которой он проживал до момента ухода жены на фронт и эвакуации, теперь занимала мадам Лебедева с дочерью Ниной, обе с Бугаевки, там у них был дом, но в сорок первом году попала бомба, и дом сгорел. Когда Иосиф хотел зайти в свою комнату и посмотреть, три года он ждал этой минуты, мадам Лебедева захлопнула перед самым носом дверь и крикнула, пусть едет обратно в Ташкент, а здесь ему нема чего делать. Иосиф мирно объяснил, что эвакуировался в город Нижний Тагил, на Урале, и никогда в Ташкенте не был, а в свою комнату, если она не пустит добром, он зайдет силой и еще набьет морду.

Мадам Лебедева ответила, что силой он может только поцеловать ее в одно место, два с половиной года она платила румынам за квартиру, теперь Советам, и Котляр зайдет сюда через ее труп, а она еще переживет десять таких, как он, и похоронит через дорогу от Второго христианского кладбища, где лежат раввины.

— Сука румынская! — крикнул Котляр, ударил кулаком в дверь и предупредил, что прямо отсюда идет в милицию, пусть приготовится.

Насчет милиции Иосиф просто напугал: сначала, конечно, надо было обсудить и посоветоваться с товарищем Дегтярем.

Иона Овсеич внимательно выслушал и сказал, что в данном случае мы имеем вариант, каких на сегодня в Одессе по дюжине в каждом дворе: с одной стороны, прав на все сто процентов он, Иосиф Котляр, с другой стороны, мадам Лебедева тоже должна иметь свой потолок и крышу. Что значит с другой стороны, сразу закипел Иосиф, если горсовет дал ему ордер и не забирал, а Лебедева захватила самовольно.

— Подожди, — остановил Иона Овсеич. — Согласно предварительным данным, в городе разрушено свыше двух тысяч домов, посчитай, сколько это может быть квартир.