Дворец для любимой

Мы прошли с Горднером в кабинет, уселись в кресла перед пылающим камином, помолчали. По Эриху было видно, что он хочет что-то сказать, но никак не соберется с духом. Я тоже молчал. А о чем спрашивать: очень было больно, когда пытали? Наконец Эрих решился:

— Знаешь, Артуа, я не…

Я успел вскинуть руку ладонью вперед: молчи, ни слова! Ты жив, и надо ли объяснять что-либо еще? Все мы обычные люди в большей степени, чем сами об этом думаем, так что лучше промолчи. Пусть все останется как есть.

Я вот что тут было успел подумать — Доренсу нужна легенда.

Не знаю, как сложится дальнейшая судьба Доренса. Возможно, когда-нибудь его попросту не станет. Кому-нибудь из будущих правителей взбредет в голову, что он представляет опасность для его жизни или его власти, кто знает? Но останется легенда, легенда о питомцах Доренса — великих воинах-диверах и об их первом наставнике, который смог выдержать все пытки, а затем его выручили ученики, обменявшие его ни на кого-нибудь, а на самого короля Готома Великого. А что, на мой взгляд, очень красивая легенда.

Глава 16

Изощренное женское коварство

На Земле я никак не мог понять: почему человечество постоянно между собой воюет? В конце концов, существует множество способов, с помощью которых можно решить любые проблемы, не истребляя друг друга, прикрываясь при этом всевозможными лозунгами, идеями и убеждениями. В этом мире все было предельно ясно: войны здесь происходят для того, чтобы я не мог проводить с Янианной столько времени, сколько захочу.

Ну что такое две недели? Один миг! Затем снова дела, дела, дела, и все они связаны именно с войной. Готовилось решительное наступление на западе, целью которого являлось освобождение захваченной Трабоном провинции Тосвер. От дормона вардов Тотонхорна пришло послание, в котором говорилось, что он готов выступить на нашей стороне, ударив по королевству с севера.

Оба этих события оттягивал сезон дождей, к тому времени почти закончившийся, но требовавший отсрочки еще примерно на месяц, чтобы дороги полностью пришли в нормальное состояние после почти полуторамесячного водопада, лившегося с небес. На юге объединенный флот Абдальяра и Трабона в последнее время действовал все более решительно. И уж совсем плохие вести пришли с западных границ Империи: королевство Монтарно, очевидно при поддержке того же Абдальяра либо по его указанию, объявило войну герцогству Эйсен-Гермсайндр.

Великого герцога Эйсен-Гермсайндра Жюстина II я знал неплохо. Однажды Жюстину довольно долго пришлось путешествовать в моем обществе, мною же ему и навязанном. После этого наши отношения всегда были на высоте, а после того, как я занял то место, что занимаю и поныне, к дружеским добавились еще и деловые.

Герцогство издревле являлось верным союзником Империи. Небольшая горная страна, славящаяся полезными ископаемыми и довольно развитыми технологиями, обладала еще и неплохой армией, которая помогала ей отстоять свою независимость на протяжении последних нескольких веков. Ну а в тяжелые моменты Империя всегда протягивала герцогству руку помощи. Теперь такой помощи мы ждали от Жюстина, и вдруг на тебе, ему самому бы справиться с угрозой оккупации. Словом, хоть на четыре части разорвись, по числу сторон света, куда мне необходимо было отправиться.

Когда после обмена Готома на Горднера я возвратился в Дрондер, Янианна встретила меня на удивление хорошо. Она даже не стала пенять мне за то, что я опять влез в очередную авантюру, которая могла закончиться весьма плачевно, и лишь вздохнула, посмотрев с укоризной.

Едва я успел при нашей встрече пару раз утонуть в ее глазах, как меня шумной толпой окружили ворвавшиеся в гостиную дети. Надо же, их всего трое (кто бы знал, как мы с Яной старались, чтобы в семействе было прибавление, пока, правда, безуспешно), а шуму от них действительно как от целой толпы. Помимо радости от встречи с любимым отцом был у детей и легкий меркантильный интерес, поскольку ни разу они не оставались без подарков. Вот и на этот раз без них не обошлось. Я усмехнулся, вспомнив мысль, посетившую меня в Сверендере: «Взять, что ли, у короля Готома автограф для маленького Конрада?» Как бы там ни было, король Трабона — полководец незаурядный, а Конрад спит и видит себя во главе огромной армии, побеждающей все и вся на своем пути. Затем я решил, что модель боевого корабля, выполненного с удивительной реалистичностью, ему понравится больше.

Для Янианны я сам как подарок, но сюрприз нашелся и для нее, причем какой! Его даже не пришлось тащить через пол-Империи, он был изготовлен в дне пути от Дрондера, в Стенборо. Там наконец-то удалось собрать действующую модель граммофона. Вернее, изготовить-то его удалось относительно давно, но на то, чтобы добиться от него удовлетворяющего меня звучания, понадобился чуть ли не трехлетний срок.