Дворянство. Том III

К клетке приблизился невысокий парень лет двадцати с весьма выразительными мускулами, будто напоказ, и в наряде, который в корне отличался от «местных завсегдатаев». Причудливая шёлковая майка с тигром и сланцы.

Этот самый «тигр» выставил перед собой свою правую руку. Изобразил пальцами пистолет и как будто выстрелил. Я же успел заметить энергетический импульс, который вылетел из его пальца.

«Значит, и так можно⁈ — я внутренне восхищался от такого простого применения боевых сил. — И сколько раз ты так выстрелить сможешь?»

Расстояние до юноши не позволяло мне посмотреть, что за клубок нитей у него на сердце, чтобы иметь хоть какое-то представление о возможном противнике с такими навыками. Но в это время заговорил Жожоба.

— Пафос ради пафоса, — он кашлянул. — Причём затратить треть своего слабого сосуда, чтобы показательно добить дикого… — старик повернулся ко мне и вновь заулыбался. — Мне помнится, Эдвард говорил, что ты считаешь магов напыщенными выскочками. Я прав?

Маша посмотрела на меня, как на врага народа. Поджала губы и скрестила руки на груди. Услышанное ей очень не понравилось. Вот ведь чёртов старик, по-любому понимал, как его слова воспримут другие.

— Так и есть, — кивнул я. — Я не понимаю этой излишней театральности. Ради того, чтобы визуально показать, какой ты «красивый», проще убить врага одним ударом. Меньше потратишь сил, времени и, скорее всего, победишь. Особенно если атакуешь первым.

— А как же дуэльные правила магов? — спросил Жожоба. — Что на их счёт думаешь?

— Между магами… не знаю, — начал я. — Для меня это всё тёмный лес. Играть в дуэлянтов, как по мне, глупо, а не благородно. По крайней мере, мне в таком ключе это пытались объяснить.

Лосева, кажется, полностью разочаровалась во мне за то, что я сказал. И судя по её выражению лица, это была наша последняя встреча. Тем не менее Жожоба всё же озвучил свою ставку. Точнее, то, что он хочет взамен за свой артефакт.

— Мне понадобится твоя услуга, — заговорил о, не обращая внимания на волшебницу, сопровождающую меня. — Ты же у нас в группе номер одиннадцать, верно? Или я что-то путаю?

Я не сразу понял, о чём он говорит. Нахмурил брови, пытаясь понять, откуда в памяти крутится эта цифра, когда вместо меня ответила девушка:

— И не только он, — вклинилась в разговор Маша. — Я тоже там, и мой брат.

— На вас мне наплевать, — честно ответил мутант, даже не посмотрев на неё. — Ярослав, ты уже знаешь, куда именно вас отправят?

— Алтай же… — протянул я. — Какая-то база с тюрьмой.

— Я про точку на карте, — улыбнулся он. — Тебе Эдвард не говорил, чем именно твоя группа будет заниматься?

В ответ я лишь покачал головой. Старик медленно отошёл от края «трибуны», приблизился ко мне и жестом попросил меня наклониться. Чтобы информацию, которую он собирался мне дать, никто, кроме меня, не слышал.

— Больше двух, говорят вслух! — тут же запротестовала Лосева. Но звучало это и выглядело настолько по-детски, что даже смешно. — Мы в одной группе будем! Вообще-то!

— Тебе рано знать подобные вещи, — парировал Жожоба. — И, если бы я хотел, я бы сказал это всем.

Его просьба была очень странной. На миг мне даже показалось, что он лучше всех знает, где именно я окажусь. Словно был не мутантом, а каким-нибудь пророком. В чём я очень сомневался.

Глава 20

Владимир Петрович хотел, чтобы я достал для него одну коробку, которая хранится в сейфе в кабинете главного надзирателя в тюрьме колонии номер семь. Подробности, которые он называл мне, наводили лишь на одну мысль. Он точно знает гораздо больше, чем остальные про то место, где мы будем.

А когда он заявил следующее, никаких сомнений больше не было:

— Ты сможешь проникнуть в тюрьму по старому коллектору. О нём не знают ни «Серебряное древо», ни наши.

— Неужели никаких старых проектов не осталось? — искренне удивился я, но шёпотом. — Да и люди эти… разве за всё то время, пока они там осваивались, они не нашли никаких лазеек и не наделали новых?

— Не всё можно найти, даже зная, где искать, — с важным видом по-философски ответил старик. — Никому о моей просьбе ни слова, ты меня услышал?

— Так, а Маша? — удивился я. — Вы же при ней всё начали!

Он ничего на это не ответил. Видимо, посчитал, что моя точка зрения в этой ситуации не совсем объективна. Однако ставка была сделана.

Я приблизился к краю «балкончика». Облокотился на бетонное ограждение и с некоторым волнением в сердце смотрел на то, как перетаскивают диких. А это оказалось той ещё задачкой.

Дикий, которого я, можно сказать, не глядя выбрал для своей ставки, оказался слишком неадекватным. Точнее, неконтролируемым.

На его шею и руки тройка крепких парней накинули удавки, которые были прикреплены к палкам. Словно перед ними был не носитель, хоть и дикий, а бешеная собака.

Сила, с которой он пытался вырваться, не шла ни в какие рамки. Мужчины, то и дело, подпрыгивали от силы рывков дикого. У меня сложилось впечатление, что это не они его вели к рингу, а он их тащил на себе, позволяя его направлять.