Двуликие. Игра на опережение-2

Мало времени… на что? В сущности, его время закончилось в тот вечер, когда Триш произнесла слова своего проклятья. С того момента вся его жизнь была лишь агонией, которая скоро должна прекратиться.

А Шайна… для неё так будет лучше. Не сразу, конечно, а со временем. Да и Коул свой шанс не упустит.

Велдон усмехнулся и покачал головой. Ревность… удивительно, что он ещё до сих пор способен ревновать. А Шайна, конечно, прекрасный интуит — в Тайную службу бы её, такие сотрудники там на вес золота. Как быстро разгадала, кто прячется за личиной Паука, ненамного позже Эмирин. А ведь Эмирин для этого пришлось задействовать магию Разума, Шайна же опиралась только на свои чувства и рассуждения. Удивительная девушка, уникальная.

Велдон фыркнул и потёр уставшие глаза. Да, влюблённость… Она давала ему силы продолжать жизнь и борьбу, но она же порой их и отнимала. Вот как сейчас, когда рядом никого не было, кроме ночи и его мрачных мыслей о будущем.

Мурлыкнув, Хель вспрыгнула императору на колени, словно напоминая о себе и утверждая — ты не один, я здесь, рядом, поддерживаю и люблю тебя.

— Прости, малышка, — сказал Велдон мягко, погладив пушистую спину. — Конечно, я помню про тебя. Будешь молоко?

Хель согласно вильнула хвостом.

.

Император так и уснул в кресле, как и в прошлую ночь, только без Шайны. А проснувшись, увидел сидящую напротив Эмирин. Свежую, как утренняя роса, и такую же прекрасную.

— Доброе утро, Вел, — сказала она и ласково улыбнулась, пока он потягивался и разминал затёкшую шею. — Я думала, ты позовёшь меня этой ночью.

— Решил дать тебе выспаться, — пробурчал император, как никогда остро ощущая сейчас собственное несовершенство рядом с этой женщиной и безумно желая поскорее отправиться в ванную, чтобы умыться и причесаться как минимум.

— А сам решил не спать?

— Я спал, ты же видела.

Эмирин оставила этот выпад без комментариев, только глазами лукаво сверкнула. А затем произнесла, погасив улыбку:

— Он согласился.

— Я не сомневался, что ты уговоришь его, — кивнул Велдон, стараясь казаться невозмутимым, хотя сердце моментально заколотилось сильнее. — Да и… это хорошая возможность отомстить.

— Я не воспринимаю это как месть.

— Я тоже. Главное — как воспринимает Эдриан. — Велдон усмехнулся и неожиданно даже для себя сменил тему: — Знаешь, а ведь Триш ошиблась тогда.

— Ошиблась? — Брови Эмирин поползли вверх, взгляд наполнился недоумением. — Когда?

— Когда вплетала в формулу моего проклятья условие его снятия.

— Ты догадался? — Недоумение сменилось облегчением, и Велдон иронично улыбнулся — он никакого облегчения сейчас не ощущал.

— Наверное. Триш хотела, чтобы я отказался от любви, подразумевая тебя. Я отказался, но проклятье-то осталось. Потому что она ошиблась — моей любовью, настоящей любовью, в то время был трон. Власть. Я мечтал стать императором, даже мечты о тебе меркли по сравнению с этим желанием. Потому проклятье и присосалось ко мне, как клещ… и я не уверен, что оно сможет исчезнуть даже после всего, что случится в ближайшее время.

Эмирин отвела взгляд, и Велдон понял — она тоже не уверена. Конечно, она должна была понимать, как и он, что власть и трон давно перестали быть его единственной настоящей ценностью.

— Но в любом случае я должен попробовать, — заключил император твёрдым и уверенным голосом. — Шанс есть.

— Да, — кивнула Эмирин и повторила: — Шанс есть.

***

Шайна Тарс

В понедельник с утра случившееся в субботу обсуждалось недолго. Во-первых, все уже наговорились на эту тему ещё в лазарете, а во-вторых — в следующие выходные намечался бал в честь дня открытия академии, и народ уже начинал предвкушать это «радостное» событие. Особенно принцесса. Создавалось впечатление, что она успела забыть о нападении в баре — как будто не два дня с тех пор прошло, а два года. Я смотрела на Даниту и не понимала, как так можно. Сама я пока помнила обо всём и не могла расслабиться, потому что знала точно — ничего не закончилось, злоумышленников не поймали и принц вынужден скрываться, чтобы сберечь свою жизнь. Как можно быть такой беспечной?

Я покосилась на Дамира, который спокойно ел омлет, с невозмутимым лицом слушая болтовню Даниты о бале. Наряды, угощения, танцы… Она обсуждала всё, щебеча, как глупая птичка. У меня даже голова начала болеть. И судя по тому, как сидящий рядом Коул стал тереть лоб и виски — у него тоже. Даже Эван — кавалер Даниты на будущем балу — судя по отсутствующему взгляду, слегка устал слушать про организацию праздничных мероприятий, на которых была принцесса.

— А император? — вдруг поинтересовалась я, не понимая толком, с чего вдруг в голову пришёл этот вопрос. — Он придёт на наш бал?

Дамир замер, не донеся вилку до рта, и Дин, кажется, тоже застыла. Эван, наоборот, отмер и начал остервенело моргать, приходя в сознание после долгого монолога Даниты, а сама принцесса насмешливо фыркнула.

— Да что ты, Шайна! Нет, конечно. Он и балы не любит, и вообще не выходит никуда, боится покушения. Для парада только наверняка сделает исключение, иначе несолидно.