Дыхание дьявола

– Именно по этой причине я и не смог отчетливо рассмотреть существо. Там, внизу, нельзя было и собственную руку разглядеть. И вдруг это существо появилось прямо передо мной.

– Туман действительно необычный, – Гумбольдт попытался рассмотреть что-нибудь за туманом в подзорную трубу, но не увидел ничего. – Если бы это были пары серы, то запах был бы покрепче.

Лилиенкрон покачал головой.

– Нет, это не сера. Ну может быть, совсем немножко. Чуть-чуть попахивает тухлыми яйцами, но для паров серы запах слишком слабый.

– Вы сказали, что существо было похоже на камень, – сказал Гумбольдт. – Вы уверены, что видели не камень?

– Оно шевелилось, сколько мне еще повторять? Оно напоминало огромную глыбу, но потом поднялось и подошло ко мне.

– А вы уверены, что этот туман не влияет на рассудок? Некоторые газы вызывают галлюцинации.

– А что же тогда напало на меня и ранило? Стрела, которую вы видели, – это тоже галлюцинация? Кажется, вы все еще сомневаетесь. После всего, что услышали…

– Я даже в своем собственном мнении сомневаюсь. Поэтому добиваюсь таких результатов в работе. – Гумбольдт опустил подзорную трубу. – Ничего не разобрать. Пожалуй, не остается ничего другого, кроме как спуститься вниз и все осмотреть. Давайте искать место, где мы сможем безопасно спуститься.

Лилиенкрон вздрогнул.

– Я думал, мы просто хотели посмотреть и вернуться сюда завтра.

– Я передумал. Вы что-то говорили о спуске?

Ученый помедлил. Оскара удивило его поведение. Юноше казалось, что Лилиенкрон ждет не дождется, когда доберется сюда.

– Да, – тихо ответил ученый. – Говорил. Он должен быть где-то впереди. Но я настаиваю на том, чтобы мы не спускались. У нас нет никакого снаряжения.

– Раз уж мы сюда пришли, можем рискнуть и взглянуть, – возразил Гумбольдт. – При всем уважении к вам, профессор, я еще не совсем убежден в реальности этих каменных созданий. Я знаю, что вам это не по вкусу, но скепсис всегда на пользу дела. Однако я вовсе не хочу сказать, что на вас не нападали. Просто подвергаю сомнению то, что это может оказаться сверхъестественным феноменом. Все, что у нас есть на данный момент, – несколько фрагментов, которые можно истолковать по-разному. Чтобы поверить в существование каменных, мне нужно увидеть их собственными глазами.

– Прекрасно, – сказал Лилиенкрон. – Если вы действительно хотите спуститься, мы должны поторопиться. На этой широте солнце садится рано. А в темноте они выходят из своих нор.

Он поправил шапку, щелкнул затвором винтовки и решительно зашагал по тропинке. Оскар удивленно смотрел ему вслед. Что замыслил этот чудаковатый профессор?

Погонщики остались со слонами, а путешественники начали спуск. Слоны нервничали. Они качали головами и загребали землю ногами. Животные инстинктивно ощущали опасность. У Оскара засосало под ложечкой, но он ступил вниз.

Расщелина оказалась глубже, чем можно было предположить. Метров тридцать, а может, и больше. Из-за густого тумана нельзя было сказать точно. Ощущение было такое, как будто нырнули в мутную воду. Влажность воздуха заметно повысилась, звуки стихли. Оскар почувствовал, как по рукам поползли мурашки. Наконец они спустились на дно.

Лилиенкрон, Лена и Шарлотта стояли, прижавшись друг к другу, словно стадо напуганных овец. Оскар порадовался, что в наплечной сумке у него сидела Вилма. По крайней мере, он был не один.

Гумбольдт проверил арбалет.

– Что ж, друзья, вперед. Только держимся вместе. Я не хочу, чтобы кто-то потерялся в этом тумане. Если что-то покажется вам странным, сразу же говорите мне. Особенно странные каменные глыбы.

Геолог кивнул. Лицо у него было отчужденным. Оскар решил, что ему нельзя доверять.

Они направились на восток.

Тишина угнетала. Кроме их шагов никаких больше звуков слышно не было. Ни стрекотания сверчков, ни щебета птиц, которые водились на Яве в большом изобилии. Кажется, все, что имело руки, ноги или крылья, держалось от котлована подальше.

Путешественники были напряжены. Время от времени Лилиенкрон комментировал геологические особенности, но делал это шепотом. Как если бы боялся, что его могут подслушать камни. Из тумана появлялись зловещие тени, но при приближении они оказывались всего лишь каменными глыбами с человека ростом. Один раз Гумбольдт выстрелил из арбалета. Скала, только и всего.

Нервы Оскара были напряжены до предела. Здесь внизу что-то затаилось, он ощущал его присутствие каждой клеточкой тела. Как друзья могли оставаться такими спокойными? Он уже дошел до того, что с трудом переносил тишину. Сколько они уже здесь? Десять минут или полчаса? Время текло медленно, как будто увязло в банке меда. И как раз тогда, когда он уже собрался было спросить, не пора ли подниматься наверх, Гумбольдт остановился. Он наклонился и поднял черный камень, лежавший у него под ногами. Сдвинул очки и поднес его поближе.

– Что случилось? – спросил Лилиенкрон. – Вы что-то нашли? Позвольте мне взглянуть.

Гумбольдт молча передал камень. Геолог кивнул:

– Я знал, что не ошибся. Видите след? Это доказательство.