Дыхание грозы (Полесская хроника - 2)

Он часто думал о жене, жалея: нелегко ей, имея двоих, работать в школе - пусть хоть и на полставки Он, конечно, понимал, почему она не хотела бросать школу; он понимал:

школа была не только работой, а и потребностью, без которой жизнь была бы беднее; здесь, он знал, была не только привычка десяти лет, здесь была и любовь ее, которую ничто не заменит; Апейка и не настаивал, чтобы она ушла из школы; ему нравилось, что она живет, как и прежде, не только домом - активной общественной жизнью Настоящий общественный деятель! Кто-кто, а Апейка знал, какая она учительница. И все же то, что она работала в школе, и в школе и дома - работала за двоих, сверх меры, - он ощущал как несправедливость, которую неизвестно было как исправить Апейка и наедине, и с нею вдвоем не раз задумывался, что мбжно сделать, чтобы хоть немного высвободить ее, однако ничего хорошего так и не придумал. Можно было бы привезти отца и маты бабуся смотрела бы за детьми, - но старикам жаль было угла, пожитков своих О том, чтобы взять домработницу, и говорить не сталивзять ее - это же все равно что нанять батрака; коммунисту, председателю райисполкома! Как ни прикидывали, оставалось одно: определить Ниночку в детский сад - открытый, кстати сказать,

под руководством председателя райисполкома. Отводить дочурку в детсад, смотреть за Володей, ходить в школу, в магазины, на рынок, делать все, что надо и что хочется делать.

И она управлялась как-то и в школе, и с детьми, и по хозяйству. Правда, иной раз - с помощью председателя райисполкома, который иногда - когда был взволнован или устал - выражал недовольство неустроенностью "емейной жизни. Она хотя и обижалась на него в такую минуту, но не спорила с ним. Он сердился, ворчал; наконец остывал, становился спокойнее.

Большей частью они жили дружно. Как бы ни были заполнены заботами дни, находили время, чтоб хоть накоротке посидеть вместе, поделиться виденным, слышанным, передуманным; чаще вечером, после Апейкиного дня в исполкоме.

И понимали они друг друга с полуслова, часто с одного взгляда...

В другой половине дома жил старый знакомый Апейки - Харчев. Когда-то Апейка сам уговорил бывшего начальника милиции переехать сюда с неудобной квартиры, что находилась в помещении милиции, радовался, когда тот поселился рядом, целыми часами, бывало, - вечером или в выходной день сидели один у другого в гостях или на крылечках. Иногда спорили и расходились, чаще каждый при своем твердом мнении, но это не мешало жить мирно, даже в хорошем, дружеском ладу. Только со временем, особенно после того, как Харчев вернулся из Минска, с курсов, дружба разладилась. И теперь случается, посидят, поговорят, встретившись во дворе, но сидят и говорят уже не как друзья, а как знакомые, которым приходится жить в одном доме. Правду говоря, теперь оба, беседуя, не часто и садятся, больше стоят: разговоры теперь не такие долгие Нет, эти нелады не оттого, что Харчев зазнался после курсов, причины здесь Другие. Мысли разные, разные взгляды, разные, как сам же Харчев сказал, принципы Разные и прочные у каждого - и у Харчева и у Апейки. Это проверено уже не раз. Поэтому теперь почти никогда не спорят, как бы сговорились: зачем тратить время понапрасну! Удивительно ли, что теперь нет искренности, былого расположения, хотя бы такого, как у Веры с женой Харчева, доброй, сочувственной Марусей. И удивительно ли, что жить теперь рядом с Харчевым, встречаться не только на работе, а и дома Апейке не очень по душе. Так что в доме Апейки есть и свои, как говорят, минусы...

Перекусив наспех, заперев дверь и спрятав ключ в карман, Апейка выходил на знакомую улицу. Каждый раз утром после поездок по району он шагал веселой походкой человека, для которого немалой радостью было ступить снова на дорогу, по которой не ступал, казалось, целый век. В такие утра глаза его все видели будто заново, будто что-то необычное. Хорошо, легко шел по улице, пусть и была она узенькой, без тротуаров, весной и осенью грязная, а зимой - заметенная выше заборов сугробами снега. Улочка выводила Апейку на другую, немного пошире, также без мостовой и тротуара, но посыпанную гравием. Перед глазами Апейки сменялись хаты: чаще старые, под тесом, всё деревянные, с огородами и огородиками, с бесчисленными заборами и закутками. Деревенские заборы и хаты эти выводили Апейку на мостовую главной улицы, где был и гулкий дощатый тротуар и кое-где белые и красные горделивые каменные дома, где гремели окованные железом телеги, где празднично алели лозунги; где и было то, что выделяло это селение из других, что давало ему право называться по-особому - местечко.