Дыхание ветра

Сначала мне показалось, что он делает это намеренно, чтобы привлечь к себе внимание, но, сколько можно испытывать терпение учителей, постоянно переспрашивая, какой вопрос был ему задан, сколько можно притворяться, ведь двойки уже не исправить.

Я решила вовсе не обращать на это внимания, хотя такое поведение начало меня злить, и одноклассники начали даже посмеиваться, но просветление у Алекса так и не наступило.

После четвёртого урока, на большой перемене, пошла пообедать в столовую, когда оттуда все уже расходились, специально, чтобы не встречаться с ним. Взяла свою тарелку и уселась за стол, и только собралась начать есть, как парень присел напротив меня, словно ждал именно этой возможности. Сцепив длинные пальцы, положил свои руки на стол и уставился на меня с несчастным видом.

Глаза его были грустны, а на лице застыло скорбное выражение. Он молчал.

— Что? — нервно спросила я, положив вилку на тарелку, так как есть, когда на тебя так смотрят, было просто невозможно, кусок не лез в горло. Игнорировать парня больше не могла, у меня просто не хватало сил. Уставившись на него недовольно, решив, что неприятного разговора избежать не удастся, нахохлилась и собиралась оградить себя воображаемыми острыми иглами.

— Ты меня боишься… — Проговорил он, то ли вопрос, то ли утверждение, и голос его звучал приглушённо и печально.

— Тебе показалось, — по какой-то причине соврала, стараясь говорить спокойно.

— Я же не слепой… избегаешь… игнорируешь… — сказал он грустно, ни на секунду не сводя глаз с моего лица. Я молчала, надеясь, что он выскажется и вскоре уйдёт. На следующий день намеревалась пересесть за другую парту и постепенно перестать о нём думать.

Время шло, и, не выдержав тяжёлого взгляда, я вскочила из-за стола, передумав есть, и, собираясь покинуть помещение, сделала всего один шаг к выходу, но была схвачена за локоть цепкими пальцами. Находясь по другую сторону стола, парень вскочил, успел поймать мою руку и держал над столом

— Отпусти! — дёрнула я плечом, пытаясь вырвать локоть из его жёстких пальцев, но он не отпускал, серым взглядом сканируя моё лицо.

— Ну, что ты хочешь? — гневно прошипела я, ещё раз дёрнув рукой.

— Прости, — отпуская мой локоть, проговорил он хрипло, словно его что-то душило. — Просто выслушай!

— Хорошо, — я села на место, парень тоже сел, снова напротив, и, молчал. Казалось, не мог собраться с мыслями. Когда моё терпение подходило к концу, он вдруг выдал измученным тоном:

— Знаешь, это так мучительно… Я думал, мы с тобой друзья. Но если это не так… я только хочу знать, почему.

Мне стало не по себе от его пронизывающего взгляда, от его голоса, который звучал глухо и безжизненно, и, решив быть честной до конца, возмущённо выпалила, глядя ему прямо в глаза, хоть это и было трудно:

— Почему? То, как ты себя ведёшь? Вчера ты чуть не задушил одного, сегодня разбиваешь лицо другому. Ты считаешь это нормальным? Так же нельзя!

— А как можно? Наверное, подставить сначала одну щёку, а потом другую? Так ты считаешь? Я не терплю несправедливости, наглости и хамства. И с выходками Антона и его дружков я мириться не собираюсь. Поэтому я поступаю именно так, как считаю нужным. Это обычные мужские дела. Пойми, такие товарищи не понимают ничего кроме силы, — сказал решительно с металлическими нотками в голосе Александр.

По тону его высказывания я осознала, что парень был совершенно уверен в своих словах, и поступал, конечно, в соответствии с ними, может быть, слегка перегнув палку и поступив жёстче, чем следовало. Но я не унималась, пытаясь доказать свою точку зрения. Хотела быть с ним честной, чтобы он понял причину, по которой я более не желаю с ним общаться, и не держал на меня зла.

— Делая то же, что и они, ты уподобляешься им, становишься таким же! — сказала я, делая ударение на каждом слове. — Сам не замечаешь, как становишься зверем.

— Аня, ты ошибаешься, — спокойно, не повышая голоса, произнёс он, но глаза его сверкали гневом.

— Алекс, ты спросил меня, почему я тебя сторонюсь. Я ответила тебе достаточно ясно? — стараясь быть спокойной и уверенной в себе, медленно проговорила, глядя ему прямо в глаза.

— Нет, не достаточно! — слегка повысив голос, ответил он. — Ты не сказала, чего ты от меня от меня ждёшь?

— Ничего не жду, — тихо сказала я. — Просто живи со своими убеждениями своей жизнью.

— Что это значит? — тихо проговорил он, устало опуская свои глаза.

— Я думаю — ты понимаешь.

— Нет… Мне трудно тебя понять. Скажи мне, мы дружили, или мне показалось?

— Дружили. Но ты не был таким. Теперь ты изменился так, что я тебя почти не узнаю. Сейчас это не ты. Ты, ведь, не такой!

— Да? А какой же я по-твоему? — удивлённо спросил, и взгляд его немного потеплел.

— Ты другой. Был…

— Был? Нет! Я тот же, кого ты знаешь! — возмутился он.

— Нет, был! Добрым, спокойным, по крайней мере, совсем недавно, или я совсем в тебе ошиблась. Мне казалось, что ты не похож на остальных парней, есть в тебе что-то человеческое, настоящее. Но ты сильно изменился за то время, пока отсутствовал в школе. Иногда мне даже хочется спросить: «Кто ты?».