Дым и зеркала

— Держи книгу так, чтобы я ее видел.

— А почему ты сам не?.. — Она тихо присвистнула, когда Тони поднял левую руку.

Его пальцы скрючились, не прикасаясь ни к ладони, ни друг к другу. Жилы резко выступили на внешней стороне руки.

— Ох!

— Да.

Этот символ не был особенно сложным в сравнении с некоторыми другими, загруженными в компьютер Арры. При этом Тони знал, что ни на одном уроке волшебница не учила его аккуратно копировать какие-то знаки, способные помешать вернуться отрубленной призрачной руке. Стараясь сочетать быстроту и аккуратность, Тони начал перерисовывать на пол узор, слегка изгибая его от одного конца двери до другого.

— Значит, это и есть та самая рука, которую старая леди отрубила у садовника? — проговорила Эми прямо в ухо парня, повысив голос, чтобы перекрыть рев, ругательства и вопли, раздающиеся сзади.

— Одна из них.

Резкий удар в плечо развернул Тони. Он увидел, как Эми толкнула Адама, заставляя его вновь присоединиться к драке. Потом женщина извинилась и поправила дневник.

— Это заставляет задуматься, у кого семейка Адамс отрубила Вещь,[64] — задумчиво сказала она, в то время как Тони продолжал рисовать.

— Такое никогда не приходило мне в голову.

— Да ладно. Тут бегает рука, а тебе не вспоминается Вещь? Я обожаю эти фильмы.

— Первый был ничего. Второй…

— Великолепен! Он обращен к нам, к аутсайдерам, которым суровое начальство говорит, что полезно спать в хижине с хихикающими придурками, жующими жвачку. — Тони бросил на нее непонимающий взгляд, Эми вздохнула и спросила: — У тебя ведь в детстве был какой-то опыт жизни на природе?

— У меня была пара друзей-гомиков, наряжавшихся в женское платье.[65] — Помада оставила на полу горку краски, когда Тони надавил на тюбик чересчур сильно.

— Я не об этом.

— Знаю. — Он дорисовал последний символ, откинулся назад и встал. — Думаю, мы поймем, что это сработало, если рука не вернется.

— А вдруг она отправилась к другой двери?

— Э-э…

Между ними и упомянутой другой дверью перекатывалась по полу груда тел. Брианна на мгновение появилась среди ног и рук, обхватив то, что по размеру рабочего ботинка могло быть только ногой Мауса. Тони почти ожидал, что она крикнет: «Йо-хо!» — прежде чем снова нырнуть в драку.

— Рука передвигается не очень быстро.

— Хорошо, — философски решила Эми. — А как насчет твоей собственной? — Женщина легонько прикоснулась к бледной ладони парня. — Она ледяная!

— Да неужто?

— Призракам нужна энергия, чтобы становиться видимыми, поэтому холод означает, что они высасывают силу.

— Да, Стивен говорил об этом раньше.

— Сунь ее спереди в штаны.

— Чего?

— Руку. Сунь ее спереди в штаны. Там самая теплая часть твоего тела.

Только чечетка, которой мог бы гордиться сам Мэйсон, спасла узор, когда Тони шарахнулся назад.

— Да, и мне бы хотелось, чтобы она такой и осталась.

— Что ж, в мои штаны ты руку не сунешь.

— Чертовски верно!

Тони сунул руку под мышку. Холод заставил его резко втянуть воздух сквозь зубы. Потом он наблюдал, как Эми метнулась вперед и в последний миг вытащила Кейт из-под опускающейся задницы Мауса.

Пленница прорычала что-то неразборчивое, но ее попытку пнуть здоровяка связанными ногами было очень легко понять.

Эми похлопала ее по плечу и начала:

— Не за что…

Конец фразы Тони не разобрал из-за очередного «повторного показа».

Хорошие новости! Теперь между «показом» бального зала и гостиной прошло больше времени. Рука, должно быть, использовала энергию, оказавшуюся вне своего времени, поэтому «повторные показы» снова разделялись значительными перерывами.

«Но есть и плохие новости. Хотя вообще-то это скорее тревожный вопрос. Садовника разрубили на шесть частей. Что еще может шастать снаружи?

На стойке кладовой снова оказалась тарелка с маленькими пирожными. В прошлый раз, когда я был здесь…»

Тони просто не мог поверить в то, что он стоял неподвижно, когда ему хотелось лишь одного — разобрать дом по камешкам в поисках Ли.

«„Благо большинства перевешивает благо одного“.[66]

Спасибо вам, мистер Спок, за вашу двухцентовую цену. Глупый проклятый лицемерный вулканец!»

Знакомый звук скотча, отрываемого от мотка, знаменовал возвращение Тони в кладовку нынешнего времени и явно означал, что битва почти закончена.

Менее знакомый звук клейкой ленты, отрываемой от ног Мауса так резко, что тот взревел, говорил о том, что с некоторыми делами еще предстоит разобраться. На ногах оператора волос теперь стало меньше.

— Reste alongè!

Свет блеснул на узорчатом медном подсвечнике, когда Сордж высоко поднял его. Канделябр уже опускался, но Тони понял, куда он должен попасть, и успел призвать эту штуковину к себе за миг до того, как она обрушилась на голову Мэйсона.

— Сордж! Сордж!

Режиссер-постановщик дико посмотрел сперва на руку Питера, ухватившего его за запястье, потом — на него самого.

— Забить Мэйсона до смерти — не выход! Поверь мне, если бы это было так, то я сам пристукнул бы его много месяцев назад.

— It reste toujours alongè не хочет!

— На английском. Пожалуйста.