Дым над Ульшаном

- Доброго вам утра! - провозгласил он и довольно изящно поклонился. - Не хочу быть назойливым, но... Не могу ли я быть чем-то полезен? Может быть, принести угля из погреба или подмести перед входом? Я, путешественник и поэт, не привык чураться грязной работы. Мне кажется, что она лишь составляет честь образованному человеку.

Тот кто боится спину натрудить,

И бережет ее, в постели оставаясь,

Скорее себе может навредить.

Он жиром обрастет, не напрягаясь!

- Сильно сомневаюсь в этом, - проворчала Агнеша, которую эти стихи просто-таки ранили. - Даже уверена: жиром такой поэт не обрастет, даже если век будет валяться у нас в прихожей. Ладно, садитесь.

- Но я вовсе не собирался напрашиваться на завтрак, - смущенно признался Кей. - Впрочем, раз уж так вышло...

- Вышло, - отрезала Агнеша. - Помолчите немного, окажите такую любезность. Папа, а от вас я, напротив, хотела бы кое-что узнать. Вы разве собираетесь сегодня ехать в Викенну, к самому герцогу Истиенскому?

Профессор понял, что настало время дать Вселенной окончательный ответ. Возбужденный сытным завтраком, Хлумиз решил принять вызов.

- Да!

- А зачем?

Этот вопрос был куда сложнее. Профессор задумался.

- В Викенну? - встрял Кей. - Говорят, этот замок когда-то выстроили эльфы, и он единственный из старых замков совсем не пострадал в Тримагорских войнах. Я, как секретарь, обязан сопровождать патрона! А еще...

- Нет, - как-то очень внушительно произнесла Агнеша.

- Что - нет? - озадачился Кей. - Я никогда не был в Викенне, но уверен...

- Езжайте куда хотите, - объяснила девушка. - Но вы хотели сказать "А еще я могу пойти в секретариат Университета и получить деньги на поездку". Я вам ответила: нет. Мы с отцом сами туда сходим. Да, папа?

- Нет, - профессор решил, что настала пора немного покапризничать. Ему не хотелось сейчас путешествовать по иллюзиям, Хлумиз предпочел бы вернуться в спальню. - Пусть идет секретарь или дочь.

- То есть я? - уточнила Агнеша. - Тогда тебе надо написать записку, чтобы меня пропустили в Университет и чтобы выдали деньги. Сейчас я принесу бумагу.

Девушка уже вполне освоилась в доме. Пока Агнеша отсутствовала, поэт прикончил свою порцию и вспомнил о деле.

- Профессор, вам понравился мой амулет?

- Вот как? - озадачился Хлумиз, принимаясь за чай.

- Я имею в виду ту веревку, веревку повешенного. Она настоящая! А тот парень, что на орка смахивает, сказал, что ей вообще цены нет! Вы помните?

- Ммм... - Профессор почти не помнил вчерашнего вечера.

- Пишите! - вернулась Агнеша. - "Доверяю сим..." и так далее. Только поскольку меня еще не знают в Университете, пишите лучше не "моей дочери Агнеше Хлумиз", а "предъявителю сего, девушке в клетчатой юбке". Я заметила, что в Ульшане не в моде клетчатое, - пояснила Агнеша для скептически поджавшего губы Кея. - Так что не перепутают.

Профессор, чувствующий легкую усталость, припомнил, как писал когда-то подобные же иллюзии строк на иллюзии бумаги и изобразил несколько слов. Чтобы Вселенная поняла, что ему хочется побыть одному, он указал не "предъявителя", а "предъявителей", "одна в клетчатой юбке и один в рваном плаще". Потом решительно допил чай, нашарил верную иллюзию трости и заковылял к лестнице.

- Ну что это, отец?.. - сморщилась Агнеша, прочитав текст.

- Я хочу еще немного поспать, я заслужил! - проворчал профессор. - О, Вселенная, будь милосердна...

- Идем! - приказала девушка секретарю и тот, поняв, что в дом еще удастся вернуться, послушно поплелся за ней.

В Университет охранники из числа невыспавшихся, похмельных студентов их пускать сперва не хотели. Они понятия не имели, каков почерк у любимого профессора Хлумиза, а вот "Положение" Магистрата даровало Университету полную автономность от нелюдей, женщин, детей и "всяких прочих". Нелюди, впрочем, в последние годы бывали за оградой все чаще. Относительно женщин правила тоже не слишком свято соблюдались, но то ночью, в кампусах... Однако Агнеше, несмотря на немодную юбку, удалось все же произвести на молодых людей приятное впечатление, которое не смогли испортить даже поэтические импровизации Римти.

Добравшись до маленького домика, в котором размещался секретариат, посланцы профессора едва не столкнулись с двумя выходящими оттуда господами. Один из них был тщедушен и лыс, что сразу бросалось в глаза, потому что шляпу он нес в руках. Второй, которому этот знак почтения и был адресован, выглядел бы чистым эльфом, не будь его уши вполне человеческой формы. Статный, остроглазый, с длинными светлыми волосами, спадающими на плечи из-под шляпы, он кинул на встречных быстрый подозрительный взгляд.

- Что это значит, Спенсо?

- Я сейчас разберусь... - склонился лысый профессор в поклоне и коршуном кинулся на гостей. - Госпожа! Кто вас пропустил в городок! А вы, сударь, кто?!