Дж. Р. Р. Толкин: автор века. Филологическое путешествие в Средиземье

Очевидно, что многие, если не большинство «старших» персонажей «Властелина колец» в долговременной перспективе ждут поражения. Галадриэль говорит: «И с тех пор обреченно, без надежды на победу, однако не отступая, [мы] сдерживаем Зло». Ей вторит Элронд: «Я свидетель всех трех эпох Средиземья и участник бесчисленных битв с Врагом, кончавшихся страшными для нас поражениями или поразительно бесплодными победами». Позднее он сам оспаривает свой эпитет «бесплодные», но повторяет, что давняя победа, когда Саурон был сломлен, но ушел живым, была «неполной». Кажется, что вся история Средиземья показывает: то, что добру достается дорогой ценой, зло получает почти даром — стоит только захотеть. Тонгородрим пал, и эльфы думали, что «разделались с врагом», но они ошибались. Нуменор затонул, так и не сумев избавиться от Саурона. Саурон побежден, и его Кольцо попадает в руки Исилдура, но это лишь становится толчком к началу катастрофы на исходе Третьей эпохи. Кроме того, автор совершенно ясно (можно даже сказать, недвусмысленно) дает понять, что даже уничтожение Кольца и низвержение Саурона тоже будут в каком-то смысле «бесплодными» — точнее, плоды их будут горьки. По словам Галадриэли, уничтожение Кольца означает, что свою силу утратят и другие три кольца, принадлежащие ей самой, Гэндальфу и Элронду, так что Кветлориэн «увянет», а эльфы станут «смертными». Вместе с ними уйдут и онты, и гномы, да и все Средиземье, а на смену им придет современная эпоха владычества людей; от всех его обитателей и рассказов о них только и останется, что непонятные слова, тут и там встречающиеся в стихах, да списки имен, значение которых забылось (такие как список гномов «Dvergatal»), да пересечения, заметные лишь глазу филолога.

И первой жертвой падет красота. В главе «Дорога на Изенгард» (глава 8 книги III) Теоден печалится: «Ведь даже если мы победим, все равно много дивного и прекрасного исчезнет, наверное, из жизни Средиземья». Гэндальф отвечает лишь: «Лиходейство Саурона с корнем выкорчевать не удастся, и след его неизгладим». Древень подтверждает опасения Теодена примерно так же, как и Гэндальф, говоря о своем обреченном на вымирание роде: «Песни — они ведь как деревья: плодоносят по-своему и в свою пору, а случается, что и безвременно засыхают» (глава 4 книги III). Общее мнение обитателей Средиземья можно выразить афористичным заявлением Гэндальфа: «Я — Гэндальф, Гэндальф Белый, но черные силы ныне превозмогают» (глава 5 книги III).

Это зловеще отдает манихейством и «пораженчеством». Однако, как уже говорилось, Толкин несколько раз озвучивал разные возражения против манихейской точки зрения. А с учетом того, что его лучшие друзья погибли во Фландрии, он, скорее всего, не потерпел бы и пораженчества в его изначальном смысле — как синонима французского слова défaitisme, которое вошло в употребление в 1918 году для обозначения усталости союзников от войны, ощущения (особенно распространенного среди гражданских лиц), что надо забыть об уже принесенных жертвах ради мира — пусть даже не окончательного. Откуда же в его произведении такой постоянный пессимизм и ожидание поражения?