Джайв с манекеном

Они вывалились из дома все вместе, скользя на обледеневшей брусчатке. Андрей, запыхавшись и хватаясь за раненое плечо, Тамара, в застегнутой наискось куртке, и Инга, растрепанная, трясущаяся, с белыми глазами и перекошенным ртом. Змей, трясущимися от холода, покрасневшими руками пытался прикурить, с остервенением терзая зажигалку, а потом раздраженно выплюнул сигарету и сунул зажигалку мимо кармана, не обратив внимания на то, что она свалилась в снег. Подбежав к нам, Левины притормозили, уставившись на окоченевшее тело. Инга зажмурилась, Андрей, смотрел на труп в упор, шевеля губами, словно некромант, пытающийся вдохнуть в покойника жизнь. Тамара, тряся головой, как лошадь, вдруг с визгом бросилась на меня. Я испуганно шарахнулась в сторону и упала в снег. Змей успел перехватить Тамару и оттащить в сторону, но она все-таки попала мне каблуком по лодыжке.

– Тома, успокойся! – крикнул Андрей. Тамара вырывалась, с пеной у рта стараясь добраться до меня.

– Это она! Она!.. – визжала она.

– Успокойся!

– …она! Пока ее не было, все было в порядке! Все в порядке!

Я неуклюже, как каракатица вылезла из снега. Тамара ловко вывернулась из рук Змея и, растопырив пальцы, нацелила их мне в лицо. Инга взвизгнула, Змей рванулся наперерез. Перекошенная яростью физиономия хозяйки дома летела ко мне черной тучей. Не дожидаясь подмоги, я ударила ее кулаком в нос.

Тамара остановилась, словно налетела на стену и, глухо охнув, схватилась руками за лицо. Из ее глаз брызнули слезы. На снег упала одна багровая капля. За ней еще. Тамара отступила на шаг и попалась в медвежьи объятия Змея.

– Давайте-ка успокоимся, – резко приказал он. Тамара не ответила, заскулив как щенок.

– Его надо вытащить, – медленно сказала Инга и как сомнамбула двинулась к телу. Андрей схватил ее за руку.

– Стой!

Инга непонимающе посмотрела на отца. В ее глазах читалась боль. Змей выпустил Тамару и та, все еще держась за нос, отошла к дому, привалилась к стене, воя от боли. Постояв с полминуты, Инга бессильно опустилась прямо в снег и обхватила голову руками. Я молчала, Змей морщился, словно от боли.

– Андрюх, надо, наверное, ментов вызвать.

– Погоди, – хмуро ответил тот. – Надо… того… осмотреть…

– Труп?

– Да.

Змей покосился на покойника с сомнением.

– И что ты хочешь там увидеть?

– Просто посмотри, – буркнул Андрей. – Мало ли…

– Не нравится мне все это, – сказал Змей. – Сперва в тебя стреляют. Потом твоего врача убивают. Надо ментов звать.

– Все из-за этой сучки, – всхлипнула Тамара и, охнув, невнятно добавила, – она мне нос сломала!

– Его тоже застрелили? – спросил Андрей.

– Откуда я знаю? – раздраженно бросил Змей. – Могу посмотреть, конечно, хотя чего-то совсем не хочется.

– Надо звонить в полицию, – всхлипнула Тамара. – Пусть ее арестуют… Убийца! Мужа убила, а теперь и до нас добралась!

Я презрительно усмехнулась и уставилась на труп. Зрелище было отвратное, но почему-то смотреть на мертвый оскал было куда приятнее, чем на перекошенную физиономию Тамары. Змей вздохнул и подошел к покойнику вплотную и начал ворочать неподатливое тело. Громкий хруст обледенелой одежды и снега бил по ушам. Змей схватил труп за ноги и вытащил на дорожку. Голова Льва Борисовича с громким стуком ударилась о плиты дорожки. Инга зажала уши руками и отвернулась. Со стороны дома донеслись клокочущие звуки. Тамару, согнувшуюся в три погибели, рвало прямо на собственные туфли. И только Андрей, с потемневшим лицом смотрела на тело врача бесстрастно, лишь стиснутые зубы выдавали его волнение.

Змей склонился над покойником и приподнял его пиджак, поддавшийся с сухим треском. Со своего места я видела – грудь и живот покрыты смерзшейся горкой крови, сквозь которую торчали неровные обрывки рубашки.

– Тебе надо бы на это глянуть, – нехотя сказал Змей Андрею. Тот подошел и уставился на труп. Я тоже сделала пару шагов вперед.

– И что? – грубо спросил Андрей.

– Это не пули, – охотно пояснил Змей.

– А что?

– Не знаю. Нож, скорее всего. Не меньше десяти ударов.

Левин повернулся ко мне и жадно обшарил взглядом, остановившись на моих джинсах и торчащем вороте свитера. Змей невесело усмехнулся.

– Верно рассуждаешь. Тот, кто это сделал, должен быть по уши в крови. Только она тут ни при чем. Я ее увозил в вечернем платье, на котором не было ни одного пятнышка. Она дома переодевалась.

– Это значит… – начал Андрей.

– Это значит, что убийца кто угодно, только не она. В гости приходили уважаемые люди. Будешь звать ментов?

Андрей смотрел на развороченную грудь Льва Борисовича и молчал. Инга тихо плакала, раскачиваясь на месте. Тамара, шатаясь, шла к крыльцу, держась за стену. Снежинки все падали и падали прямо на открытые глаза покойника и не таяли.

– Не буду, – решительно сказал Андрей. – Пока не буду. Надо бы его чем-то прикрыть. Пойдемте в дом.