«Джамп» значит «Прыгай!»

– Да, я выполнил свою часть сделки, господин Барский. Точно, как вы мне сказали. Я сказал ему, что мне был анонимный телефонный звонок и передал ваше сообщение в точности так, как вы мне это повторили. Сегодня вечером он должен быть в своем загородном доме в Первушино-7, и вы можете нанести ему визит. Он мало откровенничал со мной, но с вами он встретится, в этом я абсолютно уверен. Кстати, вот адрес, доедете за два часа. Я вам объясню, как проехать.

– Благодарю.

Барский посмотрел на кусок бумаги и сунул его в карман.

– И как он реагировал?

– Не знаю, я право же не уверен. Внешне он был совершенно спокоен. Он просто выслушал то, что я ему сказал и кивнул, словно это было рядовое назначение встречи. Честно говоря, я подумываю, что за последние недели он похоронил большую часть своих эмоций. Как я уже говорил, он мне никогда не нравился, но теперь мне его жаль. И тем не менее, – на лице Берзиньша вновь мелькнула улыбка. – Когда вы доберетесь до него, я не удивлюсь, если он попытается убить вас.

– Спасибо за предупреждение. Постараюсь не дать ему такой возможности. Действительно, я весьма признателен, – улыбкой же ответил Барский. – Ну, а как ваша семья? Вы проверили, они были в самолете?

– Все в порядке. Я позвонил туда перед тем, как поговорить с Корсовским. Они должны приземлиться в Быково через часок. Я как раз успеваю их встретить. Да, ваша Контора сдержала слово, и я вам за это очень благодарен. Я этого не ожидал.

Берзиньш взглянул на большие часы, висевшие на противоположной стороне, на здании станции и на лице его вдруг опять появилось удивленное выражение.

– Послушайте, господин Барский, когда мы встретились в первый раз, вы заказали мне две рюмки, трогать их я не хотел. Ну, так я хотел бы заказать теперь вам в ответ. От чистого сердца.

– Благодарю. Я весьма признателен, – искренне улыбнулся Барский. – Но в этом месте вряд ли подают ирландский виски с содовой.

– О, здесь из-под полы торгуют чукашками.

– Чем?

– Ну, это по-русски как… пизырочки. Ма-аленький бутилочка.

– Ах, вы имеете в виду «чекушки».

– Ну да.

– Благодарствуйте, но до вашего поезда осталось двенадцать минут. Так что давайте поспешим.

И они быстро пошли к будке, возле которой теснился народ.

– Нет, это не чекушки, – авторитетно заявил Барский, увидев объем бутылочек с чайного цвета жидкостью. – Это «мерзавчики».

Торговля стограммовыми пузырьками с дагестанским коньяком шла бойко. Одиноких тут было мало, люди большей частью стояли группками по двое-трое. У многих мужчин и женщин в руках были бутылки и пластиковые стаканы, на закуску шла карамель – то была веселая, хмельная, сытая и пьяная толпа. Барский смотрел на кипы багажа и свертков около каждой группы: игрушки для детишек, деревца в тряпках для дачи, сладости и пару блоков сигарет для бабки и деда – столица щедро делилась с провинцией дарами Запада. Вдруг ему вспомнилась его семья. Он отогнал от себя эти мысли, когда Берзиньш вернулся от будки с «чекушками» в руках.

– Ни один чорт не поймет загадочную русскую душу! – заявил он. – В моей Латвии везде можно выпить рюмашку аперитива, чтобы согреться и законно заплатить за это свои деньги. У вас, у русских кругом всё запрещено, как и торговать спиртным на железной дороге, и везде всё это нарушается. Ведь за эту спиртягу продавец не платит ни копейки налогов!

– Ну уж вы скажете, «ни копейки»! – запротестовал Барский. – А транспортной милиции, торговой инспекции, налоговой полиции, санэпидстанции, а проверяющим с еще десятка инспекций, а рэкетирам, а станционному начальству на лапу, чтоб не повышало аренду? Кому же идут все эти деньги в итоге, как не тому же народу? Конечно, деньги эти собираются нецентрализованно, как у вас, но в итоге все растворяется в общей массе.

– Боюсь, что в вашей стране так никто никогда и не наведет порядка.

– Порядок у нас навести пытались и не раз, – заявил Барский, – и поляки, и французы, и немцы. Но где оказались эти «упорядоченные»? А мы стоим уже примерно тыщу лет – и ничего.

– Ну тогда, господин Барский, – проговорил Берзиньш. – позвольте выпить за ваш российский бордель.

– Бордели это у вас в свободной Латвии, а у нас «бардак». С удовольствием выпью. Тем более, что в этом бардаке каждый в итоге занимает подобающее ему место и получает по заслугам. Вор идет на дыбу, герой получает награду, а Золушка становится принцессой.

Барский поднял чекушку и чокнулся с Берзиньшем.

– За то, чтобы каждый получил заслуженное.

Берзиньш отхлебнул глоток и поперхнулся.

– Вы уверены в своих словах?

– Да, абсолютно.

– Но пока что воры в вашей стране очень даже благоденствуют.

– Напротив, их очень даже успешно отстреливают. И неважно, кто это совершает, мы или они сами. Важен сам процесс. За ваше здоровье!

За их спинами пьянчуги, которых Барский заметил раньше, громко и фальшиво затянули «Позови меня с собой».

– Благодарю, итак, «дринкен шнапс».

Берзиньш залпом выпил свое пойло и поставил рюмку. На лице его снова мелькнуло странное выражение.

– Бр-р-р! Какой кошмарр! Это чистый спиритус.