Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

Как-то раз она в числе прочих монахинь пришла к Учителю послушать его проповедь дхармы. Сидя на украшенном сиденье проповедника, Десятисильный стал рассказывать им о дхарме, она же увидела, сколь возвышен его прекрасный и величественный облик, обретённый благодаря безмерным духовным заслугам, и вдруг подумала:

«А не случилось ли мне когда-либо в прошлом в моих странствиях в мирском круговороте быть супругой этого мужчины?» Тотчас же вспомнилось ей:

«Да, была я однажды его супругой, в ту пору, когда он был слоновьим царём по имени Чхадданта». От такого воспоминания стало у неё на душе необычайно весело и радостно, она звонко рассмеялась, а дальше подумала:

«Известно, что жены редко приносят благо своим мужьям, куда чаще бывает так, что мужьям от них один вред. А как же я сама — какою была я ему женой? Что он видел от меня — добро или зло?» И ей открылось:

«Мстительной я тогда была, ничтожную провинность ему припомнила и возненавидела его, а потому прислала на слоновье озеро Чхадданта некоего нишадца по имени Соноттара, чтобы он убил царя слонов напоенной ядом стрелой». Охватила её тут тяжкая печаль, задышала она глубоко и часто и в голос разрыдалась.

Учитель же взглянул на неё и улыбнулся.

— В чем причина твоей улыбки, почтенный? Ведь просто так, без причины, просветлённые не улыбаются? — спросили его монахи.

— Эта юная монахиня вспомнила сейчас, как она провинилась предо мною когда-то. Потому она и рыдает, — объяснил Учитель и рассказал о былом.

Давным-давно в Гималайских горах у озера Чхадданта жило восемь тысяч могучих слонов, умевших летать по воздуху. Бодхисаттва родился тогда сыном их вожака; сам он был белый, а ноги и рот у него были розоватые. Когда он совсем вырос, то в высоту достиг восьмидесяти восьми локтей, в длину — ста двадцати локтей, а хобот у него был в пятьдесят восемь локтей длиною и с виду словно серебряный канат. Бивни у него достигали пятнадцати локтей в обхвате, в длину были тридцать локтей и сияли лучами шести цветов. Бодхисаттва стал вожаком слоновьего народа. Было у него две главные супруги: Малая Субхадра и Большая Субхадра, что значит Счастливейшие, и жил он с восемью тысячами подчинённых ему слонов в Златой пещере. И ещё всегда чтил он просветлённых-для-себя, что жили поблизости.

Озеро Чхадданта, где жил он, простиралось в длину и ширину на пятьдесят йоджан. В середине его на пространстве в двенадцать йоджан не было ни тины, ни ряски, там неподвижно стояла чистая вода, цветом подобная драгоценному яхонту. Ближе к берегам на йоджану простиралась полоса, сплошь заросшая белыми кувшинками. За нею — ещё на йоджану — заросли синего ночного лотоса без какой-либо примеси иных цветов, потом — по полосе красного и белого ночного лотоса; потом шли полосы дневных лотосов — красного и белого; за ними — полоса водяных лилий; дальше, за семью этими поясами, все цветы росли вперемежку. Ближе к берегу глубина была поменьше, здесь уже могли бродить слоны. Тут на протяжении целой йоджаны озеро заросло красным рисом, а ещё ближе к берегу и по кромке воды тянулась поросль мелкого кустарника, усеянного множеством благовонных цветов — синих, жёлтых, красных и белых. Дальше шли заросли бобов и фасоли разного размера: сначала были малые, потом — «княжеские», а под конец — «царские». За ними — дикая бахча: заросли кабачков, огурцов, тыкв-горлянок и простых тыкв. Потом — заросли сахарного тростника высотой в бетелевую пальму; потом — бананы; верхушками они касались корней слоновьих бивней; потом — заросли риса; потом — лес хлебных деревьев с плодами размером с большой горшок; за ним — лес тамариндовых деревьев, а дальше — лес деревьев капиттха и чаща смешанного леса. Окаймлялось это непролазными зарослями бамбука.

А вокруг бамбуковой чащи высились один за другим семь круговых горных хребтов. Наружный назывался Малым Чёрным, потом шёл Большой Чёрный, дальше — Водный, Луносклонный, Солнцесклонный, Яхонтовый и Золотой. Золотой хребет, ближайший к озеру, высился на семь йоджан, окружая озеро Чхадданта, как кайма окружает лист лотоса; внутренние склоны его были золотого цвета, и озеро, отражая сияние их, горело, словно солнце во всей полуденной мощи. Наружные хребты были каждый на йоджану ниже предыдущего, последний возвышался только на одну йоджану.

А к северо-востоку от этого окружённого семью горами озера рос огромный баньян. Его ствол был в обхвате пять йоджан, а в высоту — семь; на четыре стороны протянулись ещё большие сучья, каждый в шесть йоджан длиной, да и верхние сучья возвышались на шесть йоджан над стволом. Так что было это дерево в высоту тринадцать йоджан, а в ширину — двенадцать с лишком; воздушных корней росло у него восемь тысяч, и красовалось оно, будто глыба чистого самоцвета.