Джек-Фауст

- Передай Сэндвичу, что у меня есть лучший способ убить время. - Фауст указал в сторону двери. - У этого парня диссертация. Опубликуй ее и проследи, чтобы ее добавили в список для изучения во всех колледжах. Подыщи ему письменный стол. Пусть работает.

- Но вы должны приезжать, если они вас зовут, - визгливо произнес Вагнер. - Вы необходимы, чтобы…

- Я сделал для них уже все, что мог. Остальное вне моей компетенции. Я буду у себя в конторе. Не беспокойте меня ни по какому поводу.

И он закрыл за собой дверь.

Мефистофель уже ждал его внутри. Он выглядел костлявым карикатурным адмиралом с выдающимся вперед подбородком и крючковатым носом; волосы забраны в косицу на затылке, на ногах - шелковые чулки. Короткий пенис торчал, четко проступая сквозь тонкую ткань.

- Улыбнись, - произнес он. - Ты же почти делаешь историю.

- Историю, - повторил Фауст, тяжело усаживаясь на кушетку, которую он держал в конторе на случай, если заработается допоздна. - Что означает это слово? Мне было это известно, когда я начинал… но теперь? Я ощущаю страшную пустоту. Так много работы! И все ради чего? Только чтобы завершить то, над чем долго и тяжко трудился? - Он посмотрел на дьявола с усталой ненавистью. - Ну?

- Скажи мне точно, о чем ты хочешь услышать, - проговорил Мефистофель, аккуратно расправляя кружева на рукавах, - и я клянусь, что уложу тебе в ухо каждое слово до последнего слога.

- Мне в общем-то не надо ничего, кроме правды. Правды! И на этот раз не набивай меня, как индейку, фактами, цифрами, схемами, таблицами и диаграммами. Я хочу видеть перспективу! Я хочу ощущать ход великих событий незамутненными чувствами и ощущениями юности.

- Это будет не так уж легко. - Мефистофель пожевал губу, словно размышляя. - Но ладно, хорошо - ложись и устраивайся поудобнее. Смотри в потолок и расслабься.

Фауст лег. Он позволил взгляду расфокусироваться и увидел океан, широкий, бескрайний, а на нем - тысячи кораблей. Затем все исказилось, небо стало дальше, а море ближе, и корабли, такие крошечные, выросли до чудовищных размеров и поглотили его. И он стал не Фаустом.

Он был молодым каталонцем по имени Хуан Мигель Обрион-и?-Руис. Металлическая палуба бронированного « Cor Mariae » [23] под его ногами была раскалена, однако это не волновало его, ибо наконец-то с его головы сняли парусиновый капюшон. Разинув рот, он смотрел в небо, такое ослепительно голубое, что резало глаза и кружилась голова. Еще он глядел на огромную наклонную дымовую трубу, на которой свежей краской была изображена Скорбящая Мать и нарисовано сердце, пронзенное семью мечами. Солдат, от которого всегда пахло чесноком, в данный момент снимал с него оковы.

После трех месяцев, проведенных в бараке для преступников, свобода передвижения опьяняла. Хуан тряхнул головой, избавляясь от пота, стекающего с кончиков волос, и резко подвигал руками, чтобы размяться. Свежий соленый воздух наполнял его легкие, и он осознал, что может здесь короткое время пожить в свое удовольствие.

- Эта рыжая сука - моя!

Он осмотрелся. Ряд моряков, стоящих у поручней, разглядывали новоприбывших. Некоторые ухмылялись, другие - нет. Лысый гигант в рваной рубахе поджал губы и тихо причмокнул. У Хуана сердце ушло в пятки.

Во всем ряду только у него были рыжие волосы.

Сержант Чеснок хрюкнул - возможно, он так смеялся - и двинулся к следующему человеку в веренице связанных друг с другом людей. Офицер, наблюдающий за пересадкой, подергал ус и намеренно отвернулся. Солдаты с утомленно-самодовольными лицами без дела слонялись по палубе. Найти союзников ему было негде.

Затем все оковы были сняты, и шкипер спустился к людям, чтобы огласить назначения. Хуана передали португальскому мулату по прозвищу Гавилан - вероятно из-за того, что розовый яркий шрам у него на руке смахивал на нечто похожее на ястреба-перепелятника - и отослали вниз чистить конюшни.

В конюшни был переделан носовой трюм - когда они доберутся до Лондона, на полях сражений потребуется кавалерия.

- Добро пожаловать в лошадиный ад, - проговорил Гавилан, пока они спускались в тускло освещенную, зловонную часть корабля. - Здесь они ненавидят всё. Ненавидят толпу, металл, темноту, запахи, электрический свет и то, что корабль под ними движется. Следи за копытами. Берегись зубов. Они все бешеные. Вот вилы для навоза. Над ними - парусиновый мешок. Наполняешь его навозом, потом опорожняешь за борт. С подветренной стороны. Всегда по ветру, никогда не против него. Усвоил?

Хуан кивнул.

- Отлично. - Гавилан похлопал его по спине. - Работа тяжелая, малыш. Очень тяжелая, и вскоре ты выдохнешься. Кто-нибудь напортачит, и дон Себастьян отправит его сюда же.

С этими словами он ушел.