Джек Кетчам. Повести и рассказы.

Пока Бернис ехала за двадцать пять миль от города, снимала с Говарда скотч и полотенца, сбрасывала его со скалы, достаточно значительной, чтобы нанести серьезные повреждения его телу, а затем ехала обратно в город, Рамона боролась с кровью и насекомыми.

Пока Бернис мыла машину и крыльцо, Рамона продолжала заниматься тем же.

Наконец Бернис принесла спрей от насекомых и еще один рулон бумажных полотенец. Это помогло.

К рассвету, шесть часов спустя, кровь на подоконниках и блестящих серебристых обоях стала светло-кораллово-розовой, и они решили завязать. Вынесли мусор. Рамона налила им выпить.

Они пили примерно до 8:30.

— Как ты думаешь, сейчас можно звонить? — спросила Бернис.

— Наверное. Просто человек пропал. Его пока не будут искать. Позже купим краску и приведем все в порядок.

— Не будет ли это выглядеть подозрительно, Мона?

— Не-а. Купим водоэмульсионку. Она быстрее сохнет. Набери 911. А потом, думаю, мне лучше позвонить и отменить свидание со Стэнли. Я устала.

Рамона потягивала виски. Бернис набрала номер, передала ей трубку и взяла джин. Попробовала. Уставилась на него.

Вид у нее был несколько озадаченный.

Зазвонил телефон.

— Мона, — сказала Бернис.

— Ш-ш-ш. Подожди. Копы на проводе.

Бернис допила свой напиток, пока Рамона разговаривала с сержантом. Встала и снова наполнила свой бокал и бокал Моны. Она прислушалась. Если не считать того, что ее беспокоило, все вроде шло гладко.

Рамона сказала, что ее мужа не было дома всю ночь. Для него это очень необычно. Она беспокоилась, боялась, что что-то случилось. Нет, она еще не обращалась в больницы. Она полагала, что первым делом нужно позвонить в полицию.

Конечно, она подождет минутку.

— Это легко, — сказала она Бернис. — Коп очень милый. Очень вежливый.

— Мона, — сказала Бернис. — Я тут подумала…

— Подожди. Полицейский снова у телефона.

Рамона назвала ему свое имя и фамилию Говарда, затем их адрес и номер телефона. Она слышала, как он печатает на заднем плане. Он печатал медленно. Наверное, двумя пальцами.

Полицейский хотел узнать, во что он был одет.

Она говорила это неуверенно. Красная рубашка, джинсы, охотничья куртка, ботинки или, может быть, кроссовки. Коп попросил дать общее описание. Она дала ему его.

Он снова попросил ее подождать.

— Мона, я хочу спросить тебя кое о чем, — сказала Бернис.

— О чем? — Рамона была раздражена.

Вероятно, от недостатка сна. Она была чертовски раздражена.

Бернис выглядела взволнованной.

— Мона, кажется, ты засунула ему в рот и уши вату или что-то в этом роде. Правда?

— Конечно. Он истекал кровью, как поросенок. Разве ты не…?

— Я не видела его! Я не хотела смотреть на него, понимаешь? На его лицо? То есть, я видела его, когда ты это делала, но потом просто забыла, просто сняла скотч, полотенца и прочее и…

— Господи Иисусе, Бернис! Это должен был быть долбаный несчастный случай!

— О, Господи! О, Боже мой!

Рамона крепко задумалась.

— Все в порядке. Все в порядке. Мы найдем его. Мы доберемся до него раньше копов, вытащим из него все, и… Алло?

— Вы со мной разговариваете? — спросил полицейский.

— Я… э-э, нет. У меня тут подруга. Я немного потрясена, понимаете?

— Конечно, — голос звучал обнадеживающе. — Хорошо, что у вас есть подруга. Я просто подумал, что вы разговариваете со мной. Но это не имеет значения. Как только я закончу разговор с вами, я прокручу запись, проверю, не пропустил ли я что-нибудь.

— Запись?

— Да, нынче мы записываем все звонки по 911. Рутина. Фиксация на пленке и все такое. На самом деле, это хорошо. А что, если с вами что-нибудь случится, пока я держу вас в режиме ожидания? А так мы все узнаем.

Ей не стоит беспокоиться о Говарде, сказал он. Обычно они просто катаются, выпивают, потом возвращаются обратно. Рамона поблагодарила его. Он был действительно очень мил.

Она положила трубку радиотелефона. Посмотрела на заплаканную Бернис. Красные глаза Бернис, казалось, воспаляли мягкую бледную кожу вокруг них, просачивались в нос и щеки. Ее подруга была похожa на одного из тех печальных, отвратительных одноразовых стариков, которые на Рождество изображают Санта-Клауса в универмагах.

Ее собственное лицо приняло невозмутимое выражение.

Жаль,

 — подумала она, — что мне все еще приходится зависеть от нее.

Может, они найдут способ выкрутиться.

— Просто запомни, — сказала она. — Этот ублюдок меня избил.

Перевод: Гена Крокодилов

В соответствии с преступлением

— Я думаю, вы проделали замечательную работу, — сказал Дугас. — В самом деле.

Морган откинулся на спинку красного кожаного дивана и закурил "Кэмел" без фильтра, наслаждаясь первыми струйками дыма под небом и в носу. Ему было приятно, что старые потребности вернулись к нему.

— Спасибо, — сказал он. — Но вряд ли это моих рук дело. Даже не совсем суда, — oн улыбнулся. — Мы должны поблагодарить всех этих президентов-республиканцев — Рейгана, Буша, Куэйла[7]…

— Только не Куэйла, — сказал Дугас. — Боже милостивый. Только не Куэйла.

Морган рассмеялся.