Читаем Джек Потрошитель полностью

Часом позже другой местный житель, Джеймс Браун, уьидел женщину, которую позднее опознал как Элизабет Страйд, на улице. Она стояла на углу Фэйрклоу— и Бернер-стрит, прислонившись к стене, и разговаривала с мужчиной. На мужчине было длинное пальто. Его рост свидетель оценил примерно в пять футов семь дюймов (около 170 см). (Интересно, что почти все мужчины, которые упоминались в гроцессе следствия по делу Потрошителя, имели рост около пяти футов семи дюймов. В викторианскую эпоху такой рост считался средним для мужчины. Я полагаю, что рост свидетели определяли наугад.)

В последний раз Элизабет Страйд видел живой констебль Уильям Смит, дежуривший в ту ночь в том районе. В 12.35 он заметил женщину, которую позднее опознал как Элизабет Страйд. Ему бросился в глаза цветок на ее жакете. Мужчина, с которым она была, нес сверток, обернутый в газету, примерно восемнадцати дюймов в длину и в шесть или восемь дюймов в ширину (46 см х 15 — 20 см). Его рост констебль также оценил в пять футов семь дюймов. На нем был темный охотничий шлем, черное пальто и темные брюки. Смиту показалось, что мужчина выглядит довольно респектабельно. Возраст мужчины составлял около двадцати восьми лет, он был чисто выбрит.

Смит продолжил обход. Двадцатью пятью минутами позже, в час ночи, зеленщик Льюис Димшутц направил свою тележку по направлению к зданию клуба на Бернер-стрит. Он был управляющим социалистическим клубом, поэтому жил в том же здании. К его удивлению, ворота оказались открытыми. Обычно они запирались в девять вечера. В воротах пони заартачился. Было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть, но Димшутц заметил какую-то кучу у стены и ткнул ее кнутом. Ему показалось, что это мусор, но приглядевшись получше, он увидел, что перед ним женщина. Она должна была быть либо мертвецки пьяна, либо действительно мертва. Димшутц зашел в клуб и вернулся со свечой.

Горло Элизабет Страйд было перерезано. Димшутц со своей тележкой, очевидно, спугнули Потрошителя. Кровь из перерезанного горла текла обильно. Кровавая дорожка протянулась до самой двери клуба. Верхние пуговицы жакета были расстегнуты так, что виднелись рубашка и корсет. Женщина лежала на левом боку, лицом к стене. Ее одежда промокла от непрекращающегося дождя. В левой руке женщина держала бумажный пакет с конфетами, освежающими дыхание. К груди она приколола букетик из папоротника и красной розы. К этому времени констебль Уильям Смит уже обошел свой район и двинулся на второй круг. Когда он дошел до Бернер-стрит, то был неприятно поражен, обнаружив огромную толпу, собравшуюся возле ворот клуба и выкрикивавшую: «Полиция! Убийство!»

Позже Смит показал на следствии, что его маршрут составлял не более двадцати пяти минут. За это короткое время около тридцати членов социалистического клуба разошлись по домам и должны были заметить убийцу. Окна оставались открытыми. Было слышно, как члены клуба распевают песни на русском и немецком языках. Никто не слышал ни крика, ни какого-то подозрительного шума. Но, по-видимому, Элизабет Страйд и не успела издать ни звука.

Полицейский врач доктор Джордж Филлипс прибыл на место чуть позже часа ночи. Поскольку орудия преступления обнаружено не было, он заключил, что женщина не совершила самоубийства. Ее убили. Доктор пришел к выводу, что убийца надавил ей руками на плечи и заставил опуститься на землю, а затем перерезал ей горло спереди. В левой руке женщина зажала конфету. Когда доктор вытащил пакет, несколько конфет упали на землю. После смерти левая рука должна была расслабиться, по мнению доктора. Однако он никак не мог объяснить то, что ее правая рука была «испачкана кровью». Позже он показал, что это его удивило, потому что правая рука была совершенно не повреждена и спокойно лежала на груди. Объяснения кровавым пятнам на руке не было — разве что убийца испачкал ее намеренно. Но для преступника такой поступок был бы довольно странным.

Доктору Филлипсу почему-то не пришло в голову, что раненый человек инстинктивно пытается зажать рукой рану. Когда убийца перерезал горло Элизабет Страйд, она должна была схватиться рукой за горло. Предположение о том, что женщину толкнули на землю перед убийством, также не выдерживает критики. Почему она не кричала и не боролась, когда убийца схватил и повалил ее? Маловероятно, чтобы Потрошитель перерезал ей горло спереди.

Для этого он должен был повалить ее на землю, да еще и удерживать ее в таком положении, пока он в темноте резал ей горло. Кровь, хлестнувшая из раны, должна была залить его с головы до ног. Женщина продолжала удерживать в руке пакет с конфетами. Когда горло перерезается спереди, обычно остается несколько маленьких надрезов, связанных с неудобным углом атаки. Когда же горло перерезается сзади, надрезы оказываются длинными и сразу же пересекают основные кровеносные сосуды, а также ткани и хрящи.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже