Дженнифер и Ники

— Не будь дурой, Сью.

— Тебе не кажется, что ты берешь на себя слишком много. Эмоциональные перегрузки…

— Прекрати, Сью. Если что-то и способно отвлечь меня от мыслей о Тринидаде, о Ники и об Алэне, так это работа над портретом Москового.

Сью хихикнула:

— Я рада, что ты опять прежняя, Дженни. Без тебя мне и работа не в радость. Эти дамочки, чья красота и грация держат меня в бакалейной лавке, едва ли способны завязать шнурки без посторонней помощи.

— Перезвони мне, Сью, и скажи, когда я смогу встретиться с Юрием Московым.

Дженнифер уперлась ногами в стеклянную дверь своего балкончика и допила брэнди. Солнце играло на палубах корабля «Circle Line».

Она снова сняла трубку, чтобы позвонить сестре в Саутхемптон. Прошло немало времени, прежде чем в трубке послышался голос Марины:

— Алло.

— Привет, Рина! Я вернулась.

— Дженни! Слава богу, теперь я могу дышать спокойно. Каждый день я волновалась о тебе. Думала, как ты там на этих богом забытых островах. Солнце, мухи…

— Ну хватит, Рина.

— Я получила твое письмо. По-видимому, это серьезно.

— Забудь про письмо. Я поступила по велению сердца и до сих пор не знаю, что думать об этом.

— Не усложняй жизнь, Дженнифер. Бессмертный Чаро сказал, что на свете важна еда и шуры-муры. Так как прошло…

— Шуры-муры удались на славу. Просто здорово!

— А Алэн?

— А что Алэн?

— Я думала, что ты захочешь меня с ним познакомить за коктейлем в «Palm Court». Романтическая, невинная встреча, что-нибудь под стать обстановке.

— Прекрати, Марина. Прекрати сию же секунду.

— Что я такого сказала?

— Это серьезно, Марина. Алэн много значит для меня.

Она могла представить, как Марина готовится выслушать долгий доверительный монолог. С Мариной ей всегда удавалось излить душу.

— Так что происходит? Тебе надо выговориться.

— Я думала, что он самостоятелен, но он лишь часть команды.

— Разве ты не можешь уговорить его на некоторое время оставить сестру на острове?

— Нет, он совершенно поглощен ею.

— Тогда ты должна выбросить его из головы. Поняла?

— Это не так просто. Он засел у меня в голове. Слышу его голос как раз в тот момент, когда собираюсь пойти спать, чтобы забыть о нем.

— Бедняжка. Тебе просто необходимо развлечься. Ты могла бы прийти ко мне, но, думаю, тебе будет сейчас не очень приятно увидеть Джека. Он поступил со мной как ублюдок.

— Извини, я плохо слышу…

— Да так, ничего. Я начинаю понимать, что чувствуют другие. Мне всегда так везло в любви, что, видно, пришло время платить по счетам. Джек Август один из них. Знаешь, что ты наделала, оставив меня с ним?

Дженнифер хихикнула, надеясь, что Марина ее не слышит. Джек Август был издателем журнала «New Man» и не так давно пользовался уважением Дженнифер. Но потом стало ясно, что ему мало иметь даже обеих сестер Сорел, и Дженнифер порвала с ним.

— Кстати, — спохватилась Марина. — Этот человек приглашает нас на Новый год в свой загородный дом в Вермонте. Он спрашивал, как я думаю, поедешь ли ты. Я сказала, нет. Я права?

— Вообще-то я бы хотела поехать. Хочу поговорить с ним об одном деле. Есть одна задумка.

Через несколько часов, когда она принимала пенистую ванну, позвонила Сью МакНифф.

— Все устроено, — объявила она.

— Что устроено?

— Встреча с Юрием Московым, дорогая. Ты увидишься с ним завтра.

10

Московый был богом танца, и зрители, и критики сходились во мнении, что он самый замечательный танцор, покинувший родную Россию с тех пор, как Барышников совершил свой знаменитый побег за «железный занавес» прямо со сцены Кировского балета.

Дженнифер дважды видела его выступления в Нью-Йорке и еще много раз по телевизору. Ей казалось, что он летает по сцене, подобно волшебному Питеру Пену.

Что больше всего привлекало Дженнифер в ее профессии то, что фотографу разрешалось заниматься любыми проектами, какие только его привлекали, встречаться со своими кумирами, с теми, о ком она грезила много лет, как о Юрии Московом.

Он снимал номер в отеле Сен-Этьен на Пятой Авеню. Она нагрузила машину аппаратурой, необходимой для съемки, и шофер направился по 79 стрит через парк. Время приближалось к Рождеству. Везде лежал глубокий снег. На фоне стального зимнего неба деревья казались черными и голыми.

Дженнифер не терпелось встретиться с Юрием Московым, и в этом было не только служебное рвение. Она была его страстной поклонницей, она грезила о нем. Часто, глядя на его танец, она думала, что никто другой не сможет сфотографировать его так, как она. Многие люди поют под душем, Дженнифер часто начинала день с танца под музыку «Лебединого озера».

Два боя помогли Дженнифер затащить ее аппаратуру к номеру-люкс под самой крышей, где ровно в полдень она должна была встретиться с Юрием. Получив щедрые чаевые, они удалились, оставив Дженнифер, окруженную многочисленными сумками, перед дверью.

Прежде, чем постучать, она взглянула на свои часы «Rolex» и отметила, что опоздала на пять минут. Она старалась быть пунктуальной.