Джон Р. Р. Толкиен. Биография

А Южная Африка к тому времени уже стояла на краю катастрофы. Буры под предводительством Пауля Крюгера[4] уже готовили восстание против англичан и собирали партизанское войско в Трансваале. И пока Артур Толкиен управлял финансами богатых европейцев в Блумфонтейне, Крюгер вёл переговоры о военном союзе между Трансваалем и Оранжевой свободной республикой. До англо-бурской войны оставалось всего несколько лет. Британским подданным, жившим в новых коммерческих центрах, к числу которых принадлежал и Блумфонтейн, приходилось всерьёз опасаться за своё будущее, но Артур мог утешаться хотя бы тем, что семья его сейчас в безопасности.

Но в ноябре 1895 года Мэйбл получила тревожное известие. Артур заболел ревматической лихорадкой. Это была опасная болезнь, и Мэйбл вновь стала умолять Артура на время оставить работу и приехать в Англию, к семье. Но он всё так же упрямо отказывался — на сей раз под предлогом, что не перенесёт холодной английской зимы.

В Блумфонтейне между тем наступило лето, и состояние Артура Толкиена резко ухудшилось. Узнав об этом из очередного письма, Мэйбл решила вернуться в Южную Африку вместе с мальчиками. В конце января 1896 году она начала готовиться к отъезду и заказала билеты на пароход. 14 февраля 1896 года четырёхлетний Рональд продиктовал письмо к отцу (сам он писать ещё не умел), в котором говорилось, как он по нему скучает и как ему не терпится снова увидеться с ним после долгой разлуки.

Но это письмо так и не было отправлено. На следующий день пришло известие, что Артур скончался от сильного кровотечения. Убитая горем Мэйбл немедленно упаковала вещи, оставила мальчиков на попечение своих родителей и села на первый же пароход до Кейптауна. К тому времени, как она добралась до Блумфонтейна, её мужа, с которым она не прожила и пяти лет, уже похоронили на местном кладбище.

А для Рональда началась новая жизнь. Из блумфонтейнской глуши он попал в Бирмингем — бурно растущий промышленный центр, второй по величине среди английских городов, один из столпов Британской империи. В прошлом остались и открытые степи, тянущиеся до самого горизонта, и красное солнце, садящееся за дальние холмы; в прошлом остались игры в саду под навесом, едва спасавшим от палящего зноя и пыли в послеполуденные часы. Теперь Рональда окружал мир однообразных городских домов, кирпичных труб, асфальтированных дворов и заводского дыма.

Несмотря на то, что Артур трудился не покладая рук, подорвал здоровье на работе и умер, так и не позволив себе сделать передышку, его вдова и двое детей остались почти без гроша. Весь его капитал, вложенный в золотые прииски Бонанзы, приносил Мэйбл лишь тридцать шиллингов в неделю. Этого ей с детьми едва хватало на самую скромную жизнь. Ни Саффилды, ни родители Артура не могли оказать им финансовую поддержку, и только зять Мэйбл, Уолтер Инклдон, немного помогал им деньгами. Мэйбл, Рональд и Хилари прожили у Саффилдов уже девять месяцев, и всё семейство страдало от ужасной тесноты. Во что бы то ни стало нужно было подыскать какое-нибудь недорогое жильё.

И к лету 1896 года Мэйбл нашла подходящий коттедж — дом номер 5 по Грейсуэлл-стрит в деревушке Сэйрхоул, в полутора милях к югу от города. В наши дни Сэйрхоул — один из окраинных районов Бирмингема, густонаселённый и сплошь застроенный бетонными домами, но в те времена, когда здесь поселилась Мэйбл Толкиен с сыновьями, это всё ещё было мирное и безмятежное местечко, вдали от городского шума и суеты, в окружении полей и лесов. А в симпатичном кирпичном коттеджике с небольшой террасой Рональд сразу же почувствовал себя как дома.

Воспоминания об этой сельской идиллии он бережно лелеял до самой старости. Дом был небольшим, но уютным, а пожилые жильцы соседнего коттеджа приняли Мэйбл и детей дружелюбно и старались поддерживать их, чем могли. Хилари к моменту переезда было всего два с половиной года, но вскоре он уже начал играть со старшим братом в полях вокруг дома и сопровождать его в долгих прогулках, полных удивительных приключений. Иногда они добирались даже до соседней деревни Холл-Грин и со временем подружились с тамошними ребятами.