Джордж Харрисон

Джордж со своим опытом должен был предвидеть, что витавшие в воздухе на протяжении многих месяцев настроения поднимут «All Things Must Pass» на вершину альбомных чартов по причинам, отличным от все еще сохранявшейся верности Волшебной Четверке, чей распад воспринимался как неизбежность даже наиболее преданными фэнами. Не будет преувеличением сказать, что на рубеже десятилетий религия — в особенности христианство — стала всеобщим помешательством, как когда–то твист. Подтверждением этому могло бы послужить трио, очень похожее на Jimi Hendrix Experience,выступавшее однажды вечером в 1971 году в университете Рединга. Сквозь создаваемый ими шум доносились фразы «благослови Господь», «исправься», «приди к Иисусу». Некоторые танцевавшие выкрикивали «Аллилуйя!». Я решил поискать более мирских развлечений и направился к выходу, благодаря Господа за то, что прошел сюда бесплатно.

В «Liverpool Echo» Эдвард Пэти, настоятель собора, расхваливал новый союз религиозного чувства и поп–музыки «как лучшее партнерство со времен сотрудничества в средние века клоунов и народных певцов», даже если убеждения его участников вроде Джорджа Харрисона не согласовывались с ортодоксальным христианством. Имея такое влияние на умы молодежи, какому позавидовали бы политики, поп–звезды вполне могли привлечь ее к богу. Джордж тоже «устал от всех этих молодых людей, прожигающих жизнь». Мнение настоятеля Пэти разделял его земляк Джон Леннон, чья бойкая, но полная укоризны «Instant Karma» вошла в январе 1970 года в чарты и способствовала его приглашению в «Top Of The Pops» — первое появление члена

Beatlesв этой программе за четыре года.

После выхода «Oh Happy Day» «Spirit In The Sky» дала ответ на молитвы ее исполнителя, Нормана Гринбаума. Если эта песня весной 1971 года произвела фурор во всем мире, то «Holy Man» Дайан Колби пользовалась огромной популярностью, по крайней мере, в Австралии. Когда три кавер–версии «Amazing Grace» совершили восхождение в хит–парадах трех крупных стран в конце года, Tin Pan Alley

быстро оценили ситуацию и выпустили несколько совершенно отвратительных вещей типа «The Man From The Nazareth», которую бородатый, завернутый в простыню Пол Джонс исполнил под фонограмму в «Top Of The Pop».

Многие потребители и исполнители открыли для себя шик в умиротворяющей праведности, которая служила им, метавшимся между пристрастием к наркотикам и приверженностью к ценностям среднего возраста, своего рода отдушиной. Возродившийся религиозный пыл гнал людей в евангелические марши по городским улицам. Библия, Коран, а также «Chant And Be Happy» стали неизменным атрибутом книжных полок. На вечеринках во время бесед, изобиловавших такими словами, как «мантра» и «карма», раздавали сигареты с марихуаной, а из колонок стереосистем неслись звуки «Mud Slide Slim» Джеймса Тэйлора, «Machine Head» Deep Purpleи «All Things Must Pass».

Эта поверхностная духовность послужила импульсом для многих, созревших прийти в лоно религии. В 1982 году Джордж «все еще получал письма, в которых говорилось: «Я провел в храме Кришны три года, но ничего и не узнал бы о Кришне, если бы вы не записали «All Things Must Pass». Подобно тому как Портсмутский симфонический оркестр популяризировал классическую музыку среди тех, кто иначе никогда не стал бы ее слушать, Джордж популяризировал Сознание Кришны. Возможно, Джордж не обладал таким же даром писать гимны, как, скажем, Чарльз Уэсли, но его «My Sweet Lord», признанная настоящим госпелом, ни в чем не уступала «I Will Bring To You» Тома Макгиннесса.

«My Sweet Lord», первый и наиболее успешный в плане продаж сингл с «All Things Must Pass», сместил с вершины британского хит–парада Клайва Данна спустя две недели после своего выхода. К февралю 1971 года он был Номером Один практически всюду. «My Sweet Lord» стала самой популярной песней года. Ее исполняли все — от новых рок–групп на телевидении до Джонни Матиса для рынка ночных клубов.

Столь широкая популярность имела и обратную сторону. Кое–кто заметил сходство «My Sweet Lord» с «He's So Fine» группы Chiffons.Аллен Клейн обратил внимание Джорджа на кавер–версию «He's So Fine» Джоди Миллер, в которой была детально воспроизведена аранжировка «My Sweet Lord» вплоть до бренчания акустической гитары, заменившей джазовые клавишные в версии Билли Престона, и песнопений на втором плане, где у Chiffonsбыло «ду–лан–ду–лан–ду–лан».

Джорджа стали одолевать опасения по поводу того, что «Bright Tunes», звукозаписывающая компания, выпустившая «He's So Fine», может подать против него иск. В конечном итоге он сам выроет себе яму, прежде чем придет к заключению, что либо «Bright Tunes» все это было безразлично, либо они не имели достаточно доказательств для предъявления обвинения в плагиате. Однако проходили месяцы, а от «Bright Tunes» ничего не было слышно, и Джордж решил, что, наверное, паниковал напрасно. «Может быть, он надеялся, что ему поможет бог», — смеялся впоследствии Джон Леннон, когда Он не помог.