Джозеф Антон

В основе «Прощального вздоха Мавра» лежит идея палимпсеста, картины, скрытой под другой картиной, мира, таящегося под другим миром. Когда он еще не появился на свет, его родители наняли молодого бомбейского художника, чтобы тот расписал его будущую детскую изображениями животных из сказок и мультфильмов, и неимущий живописец Кришен Кханна исполнил этот заказ. Кроме того, он написал портрет молодой красавицы Негин, будущей матери Салмана, но ее мужу Анису портрет не понравился, и он отказался его покупать. Кханна отнес отвергнутый холст в мастерскую своего друга Хусейна, и Хусейн затем написал поверх этой картины свою и продал. Так что где-то висел портрет Негин Рушди работы Кришена, который, разумеется, стал впоследствии одним из ведущих художников своего поколения, портрет, скрытый под картиной Хусейна. Кришен сказал: «Хусейн знает, где находятся все его работы, но он не скажет». Люди с Би-би-си подступились было к Хусейну с вопросами, но старик сердито стукнул по полу палкой и заявил, что все это выдумки. «Конечно же это правда, — настаивал Кришен. — Просто он боится, что ты хочешь уничтожить его картину, чтобы найти под ней портрет твоей матери, и он обижен, что ты ищешь мою работу, а до его работы тебе нет дела». В конце концов он пришел к мысли, что портрет более выразителен в потерянном, чем в найденном состоянии: потерянный, он — красивая тайна; найденный, он, может быть, показал бы, что искусствоведческое суждение Аниса Рушди было верным и зеленый еще в ту пору Кханна выполнил свою работу не блестяще. И он попросил телевизионщиков прекратить поиски.

Позируя Бхупену в его мастерской на Эдвардс-сквер в Кенсингтоне, он рассказал ему о потерянной картине. Бхупен, довольно хихикая, работал себе дальше. Свою модель он изобразил в профиль — по традиции индийской придворной живописи, и, как добропорядочный наваб, человек на портрете был облачен в прозрачную рубашку, только у Бхупена материя смахивала скорее на нейлон, чем на тонкий хлопок. Для начала Бхупен одним легким движением мастера нарисовал углем безукоризненно похожий профиль. Портрет же, написанный поверх этого угольного контура, в некотором смысле походил скорее не на того, кто позировал, а на Мавра Зогойби из романа. «Я изобразил вас обоих, — сказал Бхупен. — Тебя как Мавра и Мавра как тебя». Так что и здесь была одна картина под другой.

Портрет в конечном итоге приобрела Национальная портретная галерея, и Бхупен стал первым индийским художником, чья работа там вывешена. Бхупен умер 8 августа 2003 года, в один день с Негин Рушди. Деться от этого совпадения было некуда, хотя его смысл ускользал. В один и тот же день он потерял и друга, и мать. К этому нечего было добавить.

Роман опубликовали. Он продолжал с усилием раздвигать границы свободы. Принял участие в самом пока что крупном своем публичном мероприятии с объявлением заранее — в писательском форуме «Таймс» в зале Сентрал-Холл-Вестминстер, наряду с Мартином Эмисом, Фэй Уэлдон и Мелвином Брэггом. Прочел отрывок из «Прощального вздоха Мавра» и поблагодарил публику за то, что почтила вниманием его «маленький выход в свет». Да, охрана была, и была бронированная машина, и входить-выходить ему пришлось через заднюю дверь — но его книгу выпустили в свет, и он способствовал ее популяризации. И никаких демонстраций, так что полицейские чины в Ярде начали наконец успокаиваться.

Он планировал нечто очень амбициозное. Его латиноамериканские издатели пригласили его посетить в декабре Чили, Мексику и Аргентину, и он задумал после этого поехать в Новую Зеландию и Австралию. Гигантское путешествие, и он твердо вознамерился его осуществить. Надо было договориться со многими авиакомпаниями, но сейчас, когда его, наряду с «Иберией», «Эр Франс», «Австрийскими авиалиниями» и «Скандинавскими авиалиниями», соглашалась перевозить «Люфтганза», вести переговоры было уже легче. Мало-помалу вырабатывался маршрут, запрашивались и получались разрешения; мексиканский посол в Лондоне Андрес Розенталь принял его и Карлоса Фуэнтеса и помог организовать мексиканский этап турне; и вот, поразительным, невероятным образом, планы были согласованы. Им можно было ехать.