Джузеппе Бальзамо (Части 4, 5)

Господин де Сартин протянул молодой женщине ключики самой разной формы.

Она взяла связку в руки.

Господин де Сартин коснулся ее руки: она была холодна, словно выточена из мрамора.

— Почему же вы не принесли ключа от шкатулки? — спросил он.

— Потому что его хозяин никогда с ним не расстается.

— А хозяин шкатулки — тот самый господин, более могущественный, чем король, не так ли?

— Кто он — не может сказать никто. Сколько времени он живет на свете — знает только вечность. Что он творит — одному Богу известно.

— Его имя? Имя!

— На моей памяти имя он менял раз десять.

— Назовите то, под которым он вам известен.

— Ашарат.

— А живет он…

— На улице Сен…

Вдруг Лоренца вздрогнула, выронила из рук шкатулку и ключи; она попыталась ответить, но рот ее перекосился в конвульсиях; она прижала руки к груди, как будто готовые вырваться оттуда слова ее душили; затем она подняла дрожащие руки, не имея сил вымолвить ни единого слова, и рухнула на ковер.

— Бедняжка! — прошептал г-н де Сартин. — Что это с ней? А она чертовски хороша собой. Да, это мщение смахивает на ревность!

Он позвонил и сам стал поднимать молодую женщину; в ее глазах застыло удивление, губы были неподвижны; казалось, она уже умерла и не принадлежит больше этому миру.

Вошли два лакея.

— Отнесите эту юную особу в соседнюю комнату, да поосторожнее! — приказал начальник полиции. — Постарайтесь привести ее в чувство. Но не переусердствуйте! Ступайте.

Лакеи послушно унесли Лоренцу.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

CXXIV

ШКАТУЛКА

Оставшись один, начальник полиции взял шкатулку и стал вертеть ее в руках с видом человека, сумевшего по достоинству оценить эту находку.

Он протянул руку и подобрал связку ключей, оброненных Лоренцой.

Он перепробовал их все: не подошел ни один.

Он достал из ящика стола несколько похожих связок.

В них были ключи самых разных размеров: ключи от столов, от шкатулок… Можно с уверенностью сказать, что г-н де Сартин имел в своем распоряжении целую коллекцию всех существовавших на свете ключей, от самого обыкновенного ключа до микроскопического ключика.

Он перепробовал двадцать, пятьдесят, сто ключей, подбирая их к шкатулке: ни один даже не вошел в замок. Господин де Сартин предположил, что замочная скважина имеет только видимость скважины, следовательно, и ключа подобрать невозможно.

Тогда он взял из того же ящика небольшое долото, молоточек и белой рукой, утопавшей в малинских кружевах, взломал замок, оберегавший содержимое шкатулки от чужих глаз.

В ту же минуту вместо ожидаемой им адской машины или отравленных паров, предназначенных для того, чтобы лишить Францию преданнейшего чиновника, перед ним появилась связка бумаг.

Ему сразу же оросились в глаза несколько слов, начертанных рукой, пытавшейся изменить свой почерк.

"Учитель! Пришло время сменить имя Бальзамо".

Вместо подписи стояли только три буквы: L.P.Z).

— Ага! — воскликнул де Сартин, тряхнув париком. — Если мне не известен почерк, то уж имя-то знакомо. Бальзамо… Поищем на букву "Б".

Он выдвинул один из двадцати четырех ящичков, отыскал небольшой регистр, где мелким почерком были записаны с сокращениями в алфавитном порядке сотни три или четыре имен, окруженных со всех сторон различными значками.

— Ого! — пробормотал он. — За этим Бальзамо много всего числится!

Он прочел всю страницу, недвусмысленно выражая свое неудовольствие.

Затем положил регистр на прежнее место и продолжал осмотр шкатулки.

Его внимание привлек листочек, потрепанный по краям и испещренный именами и цифрами.

Записка показалась ему очень важной: на полях было много пометок карандашом. Господин де Сартин позвонил. Явился лакей.

— Помощника канцелярии, живо! — приказал он. — Проведите его из кабинета через мои апартаменты — так вы сэкономите время.

Лакей вышел.

Спустя несколько минут служащий с пером в руке, со шляпой под мышкой, в нарукавниках из черной саржи появился на пороге кабинета, прижимая к груди толстый журнал. Увидев его в зеркале, г-н де Сартин протянул ему через плечо бумагу.

— Расшифруйте это поскорее! — приказал он.

— Слушаюсь, монсеньер, — отвечал чиновник.

Этот разгадчик шарад был худеньким человечком с поджатыми губами; он сосредоточенно хмурил брови; голова его имела яйцевидную форму; у него было бледное лицо, острый подбородок, покатый лоб, выпуклые скулы, глубоко запавшие глаза, бесцветные, оживавшие лишь в редкие минуты.

Господин де Сартин прозвал его Куницей.

— Садитесь, — пригласил начальник полиции, видя, что тому мешают записная книжка, свод шифров, полученный листок и перо.

Куница скромно пристроился на табурете, сведя колени, и стал писать, листая справочник и сообразуясь со своей памятью; лицо его оставалось совершенно невозмутимым.

Пять минут спустя он написал:

"§

Приказ собрать три тысячи парижских братьев.

§

Приказ составить три кружка и шесть лож.

§