Early game

Он представлял Хиниту маленьким и грузным гномом, с пухлыми формами и заурядной внешностью. Но девушка, скрывавшаяся за доспехами, была прекрасна. Даже в отсутствии какого-либо макияжа она могла дать фору многим красоткам из инстаграма. Аккуратные черты лица, слегка пухловатые губы, длинные белокурые волосы, красивые голубые глаза. За грузными доспехами скрывалась фигура настоящей куколки, которую решили сделать в человеческий рост. Хинита была воплощением принцессы, закованной в доспехи.

— О господи, — тихо сказала Ди, также подойдя поближе. — Как же она прекрасна.

— Прекрасна…была, — надрывающимся голосом сказала МамаКулак, — Она не хотела, чтобы её судили по внешности. Уверена, вы тоже считали её долбанутой. Но она была самым храбрым и хорошим человеком, которого я встречала в жизни. Покойся c миром, сестра.

МамаКулак наклонилась и поцеловала Хиниту в лоб. Не успела она убрать губы ото лба, как тело девушки растворилось в воздухе. Десять секунд — и от Хиниты ничего не осталось. Лишь огромное пятно крови на траве молча выдавало случившееся.

Не успел Вилл моргнуть, как МамаКулак с невиданной для её габаритов скоростью рванула к нему. Она схватила его двумя руками за грудь и оторвала от пола. Вилл почувствовал себя игрушкой, с которой решила поиграть слишком большая девочка. МамаКулак смотрела на него с той же яростью, с которой недавно колотила врагов.

— Ты! — сказала она, грубо ткнув Вилла в грудь пальцем. — Почему ты её не спас? Почему ты не вылечил её и смотрел, как эти ублюдки дырявят её?

Под конец её голос перешёл в крик. Вилл глубоко вздохнул. По опыту он знал, что в такой ситуации нужно говорить как можно спокойнее. Но не успел он высказаться в свою защиту, как помощь пришла с неожиданной стороны.

— Марина! Поставь его.

МамаКулак в удивлении повернулась к Катрине.

— Катя? Лена погибла. И ты защищаешь этого косорукого, который не спас её?

— Поставь его. И успокойся. Лена умерла — и криками ты ничего не решишь. Почему ты не ругаешь себя? Почему ты не кричишь на меня, ведь я пропустила сон? Легко обвинять хила, но поверь, там не было иного выхода.

МамаКулак постаралась глубоко вздохнуть. Она поочерёдно смотрела то на Катрину, то возвращала полный ярости взгляд на Вилла. Её кулак несколько раз сжался и разжался, словно решая, врезать Виллу или же нет. Наконец, она отпустила Вилла и в сердцах плюнула на траву.

— Где малышка? — спросила она.

Маленькая виновница заварушки спряталась за Брэйвом. Вилл повернулся к ней и удивился. Он впервые увидел на лице Лури испуг. Привычная безмятежность, не сходившая с лица девочки пару недель, исчезла. Конечно, она не кричала и не рыдала от ужаса, но испуг отчётливо читался в её маленьких голубых глазах.

МамаКулак осторожно подошла к ней и присела на колено.

— Всё хорошо, малютка. Не переживай. Мы сейчас отведём тебя к маме.

Если бы в реальной жизни перед обычной девочкой села большая тётя, которая несколько минут назад до смерти забила человека, без плача бы точно не обошлось. Но Лури ничего не сказала и протянула крохотную ручку. МамаКулак осторожно взяла её.

— Пошлите. Не хватало ещё, чтобы эти упыри ещё кого-нибудь сюда притащили.

Неспешно ведя Лури за ручку, МамаКулак направилась в сторону чащи, откуда они вышли. За ней пошли все остальные. Поляна, которая несколько минут назад была полна криков и ругани, вновь погрузилась в тишину, нарушаемую лишь звуками природы. Спрятавшийся кролик осторожно высунул свой нос и поскакал по поляне.

Глава 24

— Шери!

— Что ты кричишь? Я рядом стою, — сердито ответил женский голос.

Вилл поднял глаза на источник голоса. Перед ним стояло что-то расплывчатое, с женскими очертаниями. Могнув пару раз, Вилл сфокусировал взгляд и рассмотрел девушку. Белая рубашка с незастёгнутыми верхними пуговицами, чёрная юбка чуть выше колен, яркие светлые волосы, собранные в косу. На груди рубашки было вышито имя Катя. Девушка стояла перед Виллом, склонив слегка голову набок.

— Принеси мне ещё бутылочку, Шери — сказал Вилл.

— Да ты издеваешься? Ты весь вечер меня дергаёшь и просишь принести тебя именно по одной бутылке. Нельзя заказать сразу две или три? И у меня имя есть, вообще то.

— Я хочу одну. Принеси мне одну бутылочку моего любимого яблочного, Катя по имени Шери.

Катя недовольно фыркнула и предложила Виллу обмен. Вилл передал два золотых — один за бутылку и второй на чай. После чаевых Катя немного потеплела.

— Спасибо. Сиди, сейчас принесу.

Вернулась она через пару минут и поставила бутылку на стол. Вилл с третьей попытки смог открыть её и отпил из горла несколько раз.