Читаем Единицы времени полностью

Мы оказались в Хьюстоне. «Вы живете в прериях, на краю империи, в окружении ковбоев. Цикады. Пинии. Пальмы. Все четыре времени года у вас смахивают друг на друга. И отсутствует кислород», — писал Якову Иосиф. Хьюстонская среда не благоприятствовала философии, был диссонанс между Яковом и окружением — не было собеседников. Чтобы получать кислород, мы звонили во все углы мира своим приятелям и друзьям. К сожалению, блеск телефонных бесед Якова никто не записывал. Яков подолгу разговаривал с Иосифом по телефону, тот тоже жил в скромном «городке, занесенном снегом по ручку двери. где можно жить, забыв про календарь». Иосиф читал только что написанные стихи: «Джейкоб, только что сочинил стишок. как тебе? Не слишком ли холодно? Делаю прививку английской «нейтральной интонации» на чтение стишков. Уровень американской поэзии провинциальный. Нет трубадуров, занимающихся распространением поэзии во дворцах и замках. Восхищаюсь только американской феней». Яков сразу купил словарь американского сленга, изучал, запоминал и удивлял англоговорящих людей сленговыми познаниями.

Идет время — и чего нельзя было сказать пять лет назад, теперь говорится. Сегодня можно сказать одно, послезавтра — другое. Из мелких, да и из крупных высказываний, часто произносимых впопыхах, слишком эмоциональных, конструировать ничего не следует. Отношение и к Америке, и к людям, и к американской поэзии со временем у всех меняется, и, безусловно, разговоры зависят еще и от того, с кем беседуешь. И если по приезде Иосиф написал Якову о провинциальности американской поэзии, а потом отмечал «чрезвычайное разнообразие стилистических идиом и манер», то это вполне естественно. А нейтральностью английской поэзии и недоговоренностью они восхищались еще в молодости.

Яков, как и Иосиф, был удивлен разграничением на Западе на евреев и неевреев, начиная с Вены, когда нашу семью еврейские организации не приняли в свое лоно. Яков сожалел, что из‑за своей геологической профессии не смог поехать в Израиль. На это Иосиф ему сказал: «В Израиле — корни, а в Америке — плоды. Это интереснее». Для русского человека Ветхий и Новый Завет, по сути, одна книга. Яков благоговел и перед книгой божественной справедливости — Ветхим Заветом, и перед Новым Заветом — книгой милосердия. Якова интересовал метафизический потенциал человека, а разграничения лишают людей перспективы.

«Только скучный может быть тираном», — как‑то невзначай обронил Иосиф, когда они говорили о тирании (соскучились!) и Яков, развивая эту тему, написал статью «Тиран и инфантильность», которую потом почему‑то забросил, и она не была опубликована.

В самом начале нашей хьюстонской жизни возникла идея создания русскоязычного журнала, которая некоторое время занимала Якова, Льва Лосева и Иосифа Бродского. Я не помню точно, кому из них пришла эта мысль в голову, но они размышляли о русском толстом журнале в Америке, потому что «где ты живешь, там ты и должен печататься более или менее. Играть нужно на своем поле». И они стали мечтать об издании художественнофилософского журнала, где бы излагали свои идеи, потому как считали, что «мир потерял центры и мы теперь имеем мировую провинциальную литературу». Русские журналы в Америке, по их мнению, были заняты пусто–много–словием, всяческим мусором. Тогда Иосиф придумал даже название для журнала — «Эхо». (Этим именем потом Володя Марамзин назвал свой журнал в Париже. А слово «континент» для названия журнала Иосифу не понравилось, он даже хотел забрать свои стихи оттуда, но потом каким‑то образом его убедили «не быть как все гении» и стихи были напечатаны.) Для воплощения желания в жизнь нужно было заняться литературной политикой, добычей средств, организацией. Кое–какие попытки были предприняты, и один хьюстонский миллионер какое‑то время морочил голову, обещал, хвастался, но денег не нашел. Случая не подвернулось, деньги с неба не свалились, спонсор не отыскался, как теперь выражаются, и идея создания журнала угасла. Не получилось ни толстого, ни тонкого журнала с этими ребятами, служенье Муз чего‑то там не терпит. Помимо мыслей о журнале они были заняты другими делами, жили не в одном городе, а в разных концах Америки, Интернет еще не появился, и журнальная эпопея, которая так внезапно возникла, так же быстро ушла в мир идей. А жаль.

Яков помимо геологической работы писал картины, статьи, работал над эссе о моделировании процесса живописи. Лев Лосев преподавал в колледже, писал стихи, статьи. Иосиф приступил к прозе на английском, которая так восхищала Якова. Однако Якову не так много удалось прочесть прозаических произведений Иосифа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Современная американская повесть
Современная американская повесть

В сборник вошли повести шести писателей США, написанные в 50–70-е годы. Обращаясь к различным сторонам американской действительности от предвоенных лет и вплоть до наших дней, произведения Т. Олсен, Дж. Джонса, У. Стайрона, Т. Капоте, Дж. Херси и Дж. Болдуина в своей совокупности создают емкую картину социальных противоречий, общественных проблем и этических исканий, характерных для литературы США этой поры. Художественное многообразие книги, включающей образцы лирической прозы, сатиры, аллегории и др., позволяет судить об основных направлениях поиска в американской прозе последних десятилетий.

Виктор Петрович Голышев , В. И. Лимановская , Джеймс Болдуин , Джеймс Джонс , Джон Херси , Наталья Альбертовна Волжина , Трумен Капоте , Уильям Стайрон

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Современная проза / Проза
Бас
Бас

«Положительно». Из-за двух маленьких полосок в тесте на беременность всё в обычной жизни Лиззи Роллинс меняется навсегда. И все из-за одной огромной ошибки в Вегасе, совершенной вместе с Беном Николсоном, невероятно сексуальным бас-гитаристом «Стейдж Дайв». Что, если Бен единственный мужчина, с которым она чувствует себя в безопасности, который ее холит и лелеет, и в тоже время, с которым она теряет голову от желания? Лиззи понимает, что великолепная рок-звезда не ищет постоянных отношений, независимо от того, как сильно она желает, чтобы все было по-другому.Бен знает, что Лиззи «под запретом». Целиком и полностью. Сейчас она сестренка его лучшего друга, и несмотря на химию между ними, несмотря на то, какая она сексуальная и горячая, он не собирается приближаться к ней. Но когда Бен вынужден держать в Городе Греха подальше от проблем ту самую девочку, к которой всегда питал слабость, он очень быстро осознает, что то, что случается в Вегасе, не всегда там и остается. Теперь они с Лиззи связаны самым серьезным образом… но приведет ли эта связь к соединению их сердец?Перевод: Lissenokmm (пролог — 3 гл.), Nakoria (с 3 гл.)Редактура: Дарья Г (пролог — 3 гл.), Пандора (с 3 гл.)

Влас Михайлович Дорошевич , Кайли Скотт

Эротическая литература / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия