Единое ничто. Эволюция мышления от древности до наших дней

Здесь нужно сделать одно важное замечание. Большинство исследователей не считают, что, например, Платон был дуалистом. Есть мнение, что его позиция по вопросу души постепенно эволюционировала от диалога к диалогу. Так, С.Н.Поздняков пишет, что, начиная в первых диалогах с психофизической (дуалистической) проблемы души, Платон в итоге приходит к пониманию души как к идее одушевлённости космоса[30]. С этим сложно и нет необходимости спорить, но здесь важно другое. У Платона мы впервые в истории мировой мысли встречаем зачатки не наивного рассуждения о дуализме. В его теории, пусть и временно, но появляется Различное как научная категория. Однако в то время наука о Едином обладала несоизмеримо большим исследовательским потенциалом, и Платон совершенно справедливо предпочёл её науке о Различном.

Это Различное присутствует и у Платона, и у Аристотеля – в чём-то схожее, в чём-то существенно различающееся. С одной стороны, это Различное выступает здесь в том же ключе, в каком его понимает и современный человек: в виде кардинального различия свойств. Скажем, Платон считал, что тело смертно, а душа бессмертна. Раз они столь различны, то имеют разную природу. Однако в каком смысле эта природа различается? Онтологическое различие и у Платона, и у Аристотеля почти нивелируется тем, что в конце концов всё создано Богом. Поэтому, каким бы драматическим ни было различие свойств, в обеих концепциях есть главенство одного из свойств над другим. У Платона основной является идея, ипостась души, а у Аристотеля – форма. Таким образом, общим у обоих мыслителей, как мы уже отметили, выступает вторичность Различного.

Не переходя пока ко второму, к различию двух концепций, отметим здесь ещё одно очень важное обстоятельство: как пробивает себе дорогу мысль о дуализме в общественном сознании и как она в нём ограничивается. Рассуждая о душе, современный человек, подобно раннему Платону, с лёгкостью готов признать, что душа и тело принципиально различны и, видимо, имеют разную природу. С этим не станут спорить и многие современные психологи и даже нейрофизиологи. Хотя существует и иная точка зрения, которую сегодня особенно ярко отстаивает, например, Р.Сапольски[31]

, а раннее её активно защищали Д.Деннет, Пол и Патриция Черчленд и ряд других философов. Тем не менее эпифеноменализм Сапольски или Деннета контринтуитивен и для общественного сознания европейского человека оказывается слишком сложным концептом: большинство продолжает мыслить категориями «душа – тело».

Признавая, что душа и тело различны, современный человек не готов пойти дальше и даже предположить, что душа и тело или как-то иначе разделённая на компоненты композиция человека состоит из элементов, не имеющих единого источника происхождения. То есть, принимая дуализм или плюрализм в настоящем, мы не принимаем дуализм или плюрализм в прошлом, в акте (актах) творения.

Если некто придерживается сегодня точки зрения об особой природе души (мы не разделяем эту точку зрения), то он почти наверняка будет придерживаться и точки зрения о том, что душа, как и тело, создана Единым – Богом или одной природой. Такая убеждённость, такое содержание общественного сознания является, несомненно, интеллектуальным феноменом. И его нужно изучать.

Надо отметить, что и современный натуралистический дуализм Д.Чалмерса имеет ту же самую «монистическую оговорку», которую мы уже упоминали в начале статьи. По Чалмерсу, сознание, вполне возможно, является таким же фундаментальным явлением природы, как заряд или масса[32]

. Однако все эти явления происходят у него из единого космологического события; точнее, философ просто не конкретизирует этот пункт своей философии, давая понять, что не претендует на собственную дуалистическую космологическую модель. Скажем, возможность, что наша реальность находится на пересечении последствия двух или более Больших взрывов разной природы, он не обсуждает. Почему?

Как уже было отмечено, рассуждение об абсолютно Различном лишает нас в какой-то степени точки опоры в виде субстрата для сравнения. Иными словами, дуализм ставит перед нами специфическую для него проблему о соотношении несоотносимого, из которой произошёл, например, спор о свободе воли. Если душа и тело не имеют ничего общего, то как же они могут сочетаться, как между ними возможна интеракция? И так далее. Возможно, проблема свободы воли возникает не из-за дуализма самого по себе, а из-за его платоновско-декартовской версии, которая только и доступна общественному сознанию.