Эдмон Белл и инспектор Тригсс<br />(Повести)

— Прежде всего, — сказал он, с трудом ворочая языком, — хочу выпить чего-то исключительно хорошего… Послушайте, Лоббс, подайте нам ту знаменитую бутылку… Вы знаете, о какой я говорю…

Нет, Лоббс не знал. Однако он примиряюще улыбнулся.

— Знаете! Ту, которую вы храните в кухонном шкафу. Я видел ее… Иначе я сам пойду за ней, старый скупец!

Он пошатываясь подошел к Лоббсу и, схватив его за полу редингота, потащил к кухне. Там его поведение немедленно изменилось. Он сунул в руку ошарашенного хозяина постоялого двора несколько золотых монет и прошептал ему:

— Будут и другие, мистер Лоббс, но я должен смыться.

В зале послышался шум отодвигаемых стульев. Там поднялась тревога, потом завопил Блум. Одним прыжком Блундер добрался до двери кухни и выскочил во двор. Он бросился к небольшой пристройке, где стоял велосипед разносчика.

В коридоре послышались поспешные шаги. Дверь кухни распахнулась. Слишком поздно. Блундер бешено крутил педали, несясь по пустым улицами Ноттингема.

Глава 5

Таинственный гость

Беглец Блундер был одержим одной мыслью: добраться до Шервудского леса и скрыться там от возможных преследователей. Со времени его школьных лет в Ноттингеме старый город практически не изменился. Блундер промчался на велосипеде по лабиринту улочек и добрался до западных ворот города. Там он поехал по старой дороге, ведущей к морю через гряду холмов. Тремя милями дальше прекрасная современная дорога пересекала старое шоссе, но Блундеру не хотелось сворачивать на нее. Он привык передвигаться в темноте, а новая дорога, относительно неплохо освещенная, не позволяла укрыться от постороннего взгляда. Однако он решил, что выиграет драгоценное время, поехав по современной дороге, а потому свернул на нее. Но едва он доехал до первого километрового столбика, как услышал рев автомобильного мотора. Резко вывернув руль, он стрелой полетел в сторону старого шоссе. Вдоль дороги тянулись заросли калины. Он бросился в них и затих. Вовремя! Через несколько секунд луч от фар ударил по мостовой. Автомобиль ехал из города. Он остановился на перекрестке, и Блундер узнал пассажиров. Белл сидел за рулем, а два его спутника — на заднем сиденье. Блум вышел из автомобиля.

— Мы уже должны были его догнать, — проворчал он.

— Поехали дальше, — предложил Белл.

— Если я схвачу его за шкирку, за себя не отвечаю! — проорал злобный Блум.

Блундер усмехнулся.

— Ага, старина, легче сказать, чем сделать. До восхода солнца Блундер станет человеком с ружьем. Да простит меня Бог, это ружье еще ни разу не промахнулось!

Красные огоньки задних фонарей исчезли вдали, растаяв в дожде и тумане. Теперь Блундер ехал медленнее, ибо дорога была плохой. Несомненно, преследователи доберутся до Шервудского леса раньше него, но на окраине леса им придется оставить автомобиль, поскольку в глубины дикой дубравы в ночь и в плохую погоду лучше не соваться. Блундер это прекрасно знал и продолжал путь спокойно, забыв о темноте и дожде. Наконец он различил впереди темную массу и услышал легкое журчание.

— Гровер! — обрадовался он, узнав привычный клекот воды.

В этот час автомобиль должен был быть уже далеко на востоке или на севере, поскольку здесь дорогой и не пахло. Блундер облегченно вздохнул, услышал ропот ночного ветра в темной листве. Да, он ощутил себя дома! Легче отыскать иголку в стоге сена, чем Эйба Блундера в Шервудском лесу.

— Еще полчаса ходьбы, и буду в безопасности, — пробормотал браконьер, пряча велосипед в густых зарослях, зная, что он легко найдет его, если он понадобится.

Твердым, но мягким шагом он прошел по оленьим тропам, пока не почувствовал под ногами пружинистую землю. Теперь надо было быть осторожнее, ибо начиналось болото, маленькое, но глубокое. Болото защищало его хижину. Но он едва замедлил свой шаг, ибо — как ему нравилось повторять — он ногами ощущал проходы по твердой земле. И вдруг он застыл на месте. Легкий запах дыма раздражал ноздри. Кто осмелился разжечь огонь в этом диком лесу? Он медленно двинулся вперед и едва сдержал вопль. Его хижина была на расстоянии ружейного выстрела. Он различал в темноте ее очертания, но еще лучше видел тонкие лучи света, тянущиеся из-под двери и через щели ставен.

— Кто позволил себе войти в мой дом? — проворчал он.

Он, как кошка, подкрался к дому, приближаясь к двери. Осмелится ли он открыть ее? Захватит ли врасплох незваного гостя?

Его колебания долго не длились, ибо из-за двери донесся дружеский голос:

— Входите же, мистер Блундер!

Он машинально повиновался. В очаге весело трещали поленья, а две свечи освещали полку очага. Комнату наполнял приятный табачный запах.

— Закройте дверь, ибо на улице холодно и мокро. Боюсь, что вы вымокли.

Лесной бродяга, разинув рот, глянул на незнакомца. Это был крепко сбитый симпатичный молодой человек в костюме охотника: высокие сапоги и кожаная куртка. Он надраивал ружье. Повернувшись в Эйбу, он любезным голосом сказал:

— Я позволил себе пригласить себя, мистер Блундер, но я совсем этим не смущен, зная, что гостеприимство закон для вас.