Эдуард Стрельцов

Стрельцов же доказал, что мужчина, будучи настоящим спортсменом, способен на серьёзнейшие достижения в нестандартной для него ситуации. Эдуард Анатольевич сумел с потрясающей органикой влиться в жизнь «по заводскому гудку», вновь заработав уважение тех, кто рукоплескал ему исключительно как великому футболисту. Про тех же, кто вопил по поводу его избалованности и развращённости, приходится вспоминать лишь по необходимости. Помнится, записные газетчики взахлёб описывали дремучее невежество Стрельцова, его удалённость от какой-либо реальной жизни. Так как же быть с разобранным, вновь собранным и непосредственно испытанным для будущих поколений зиловским двигателем? Впрочем, С. Д. Нариньяни и И. М. Шатуновский предпочитали, конечно же, другие автомобили.

И во втузе он, между прочим, начал совсем неплохо учиться. Сестра будущей жены Галина, ставшая позже кандидатом физико-математических наук, занималась с Эдуардом и отмечала его несомненные способности к техническим дисциплинам. «ВТУЗ я бы обязательно закончил», — уверял он позднее.

...Так в повествование вновь незаметно вошла женщина. Это потому, что в нашей жизни всё переплетается. Надо сказать, что восстановить отношения с бывшей женой Эдуарду не удалось (хотя некоторые шансы имелись), зато начался новый роман. Со счастливым продолжением.

С Раисой Михайловной Фатеевой Эдуард познакомился вскоре после выхода из колонии. Даже дата знакомства известна: 12 февраля. Девушка была тоже местная, с Автозаводской улицы. Стоит, правда, признать: у него, вышедшего на волю после лагерного кошмара, буквально кружилась голова от того, что можно вообще видеть женщин, вновь общаться с ними, ухаживать, пользоваться их вниманием и благосклонностью. Поэтому будет и ещё одно знакомство примерно в это же время — со скорым, правда, расставанием (к чему вернусь значительно позже).

Весна того года для вернувшегося к нормальной жизни молодого человека получилась бурной и радостной, а отношения с Раисой развивались весьма стремительно. В августе 1963-го было подано заявление в загс, а в сентябре состоялось бракосочетание.

А. П. Нилин, прекрасно знакомый с Раисой Михайловной (у Стрельцова дома книга «Вижу поле...» и писалась), отметил: Эдуарду всегда нравились «крупные — в теле — женщины». Я бы, рассмотрев фотографии как первой, так и второй супруги великого футболиста, добавил: он совершенно точно любил женщин безоговорочно красивых. Так как обе жены именно такой оценки и заслуживают. То есть безупречный вкус проявлялся не только на зелёном поле.

И, конечно, новая семья, где 1 февраля 1964 года родился сын Игорь, очень помогла Стрельцову в предложенных судьбой обстоятельствах. Тут мало сказать обычные банальности (при их абсолютной справедливости): мол, получил крепкий тыл, налаженный быт, стабильность. Немаловажно и то, что Эдуард входил в семью, где не было мужчины. Отец жены и двух её сестёр, Надежды и Галины, скончался в 1958 году, как раз во время того страшного судебного процесса. И вышло так, что Стрельцов оказался в известной мере ответственным за счастливую жизнь не одной, а сразу четырёх женщин — хотя и разного возраста. Не исключено, что той ответственности ему раньше и недоставало. Потому что своеобразный «мужской груз» он пронесёт вполне достойно.

Но это будет позже, когда Эдуард Анатольевич встанет, по расхожему выражению, на ноги. А тогда, в 63-м, весь женский состав принял его с наивозможной душевностью и теплотой. Так Стрельцов разом стал и мужем, и сыном, и братом. Причём старшим братом. Не забудем к тому же такую деталь: Раиса трудилась в ЦУМе, и изрядное время, пока супруг не возвратился в профессиональный футбол, зарабатывала не меньше мужа с его инструменталкой и даже героическими испытаниями при ОТК.

Ведь супруга Эдуарда заведовала складом мужской одежды центрального московского магазина. Потому все в семье были нормально одеты и обуты. И ни о каких конфликтах в семье свидетельств не имеется.

Ко всему прочему, Эдуарда безусловно порадовало немалое количество благоприобретенных родственников. Буквально на первом же общем празднике он с удовольствием встречал объятиями и поцелуями только что полученных дядей и тётей. Они ещё толком и не были знакомы. Однако на него никто, опять же, не обиделся. Видно же было: всё идёт от души. От того, что очень уж он одинок, а те, кто ошивался рядом в «минуту славы», — куда-то делись с приходом нелёгких времён. Что же до Софьи Фроловны, то не может же, согласитесь, здоровый мужчина вечно держаться рядом с подолом матери.

Одним словом, обретение семьи для Эдуарда Анатольевича — большое и важное событие. Разумеется, не всё будет в дальнейшем безоблачно. Семейной жизни без ссор не бывает. Однако главное уже не изъять: у него появился собственный дом. Суть даже не в жилплощади (с которой в 60-е тоже сложится нормально, по заслугам) — имеется в виду духовное понятие, которое квадратными метрами не ограничивается. Такой дом принципиально всегда с тобой, даже если ты бог знает в каком отъезде.