Ее любили все

– Поговорить. С глазу на глаз.

– Вы что, подозреваете меня в убийстве? – вспыхнул плейбой.

– Я этого вовсе не говорил, – поставил его на место Кошкин. – Я сказал: поговорить. Большая разница, знаете ли.

– И все, что я скажу, будет использовано против меня? – иронически осведомился Макс. – Так, что ли?

– Не обязательно. Оно может быть использовано и против других. Все зависит от степени вашей откровенности.

Макс Доронин прикусил губу, сосредоточенно раздумывая.

– Ладно, – выдавил он из себя наконец. – Но должен вам сказать, если вы подозреваете, что я убил вашего приятеля, то это вы зря. Я никого не убивал. Вообще.

– Об этом мы тоже поговорим, – вежливо ответил Кошкин. – После вас.

Он пропустил Макса в дверь и, прежде чем уйти, забрал с собой ружье.

– Это вам не понадобится, – сказал он Кириллу, опередив его протест.

И дверь за ним захлопнулась.

Глава 17

Макс

Двое мужчин миновали узкий коридор и вошли в библиотеку, в которой Кошкин не так давно допрашивал профессора Свечникова. Макс остановился посреди комнаты, оглядываясь. Что же до капитана, то он сразу же сел за стол и положил на него конфискованное ружье.

– Садитесь, прошу вас, – буркнул он.

Макс усмехнулся:

– Я давно не читал детективов, но в книгах, по-моему, за таким приглашением обычно следуют сенсационные признания. Вы этого от меня ожидаете, капитан?

– Нет, – ответил Кошкин, – я ожидаю фактов, и только. Скучных, серых, непритязательных фактов, которые помогут мне понять, кто заварил всю эту кашу и зачем.

– Вряд ли я смогу многое вам рассказать. – Макс все-таки сел боком к столу своего собеседника и, вытянув руку, принялся постукивать пальцами по полированной поверхности. – Если вас интересует, почему я нанял Анатолия Владимирова…

– И это в том числе.

– Ну, тут все очень просто. Гибель Евгении сразу же меня насторожила, я ведь знал, что она прекрасно водила машину. Потом я стал сопоставлять разные мелочи, узнал о завещании Адрианова, который хотел все оставить второй жене, и мне стало ясно, что у его родных был очень веский мотив. А потом я получил анонимное письмо.

– Оно при вас? – спросил Кошкин.

– Нет. Да в нем не было ничего особенного. Просто некто обвинял меня в том, что я убил Евгению.

– И это вы называете «ничего особенного»? – вздернул брови Олег.

– Ну, мало ли на свете ненормальных, капитан.

– Согласен, – усмехнулся его собеседник, – но это еще не значит, что мы обязаны с ними мириться.

– Думаю, вы правы, – после небольшой заминки согласился Макс. – Короче, чем больше я думал о случившемся, тем сильнее настораживался. И тогда я решил разобраться во всем до конца. Для этого, собственно, нанял вашего бывшего коллегу.

– И что именно ему удалось обнаружить?

– А разве он вам не говорил? – удивился Макс, пытливо глядя на капитана.

– Вы же читали детективные романы? Считайте, что я вас проверяю, Максим Петрович.

– Он нашел даму, которая ассистировала на вскрытии профессору Свечникову. Та обратила его внимание на странные травмы черепа, но профессор тем не менее уверенно подмахнул заключение о рядовом несчастном случае.

– И таким образом вскрытие превратилось в скрытие, – неожиданно для себя скаламбурил Кошкин. – Ваши выводы?

– А какие еще тут могут быть выводы? Свечников знал, кто убил Евгению, и решил спустить все на тормозах. Однако стоило появиться вам, капитан, с вашим напором, с вашей настойчивостью, как тот, кто убил Евгению, всполошился и поспешно избавился от ненужного свидетеля.

Слова «напор» и «настойчивость» Макс насмешливо подчеркнул голосом.

– Конкретней, Максим Петрович, конкретней, – скучающим тоном промолвил Кошкин. – Мне нужны имена. Так кого, по-вашему, покрывал профессор Свечников?

– Скорее всего, Илону Альбертовну. Или кого-то из членов семьи, что тоже вероятно. И тогда все становится на свои места. Сначала они убивают Евгению, понимают, что им за это ничего не будет, и решают: а почему бы не продолжить? Второй жертвой становится несчастный Адрианов. Тут, однако, все идет наперекосяк, потому что выясняется: секретарь Адрианова никакой не секретарь, а опытный сыщик, то есть вы. И им приходится спешно соорудить третье убийство – человека, который мог их выдать.

– А Толя Владимиров?

– Ну вы же сами все понимаете, капитан. Скорее всего, он успел что-то понять или до кого-то добраться. Однако они оказались быстрее и нанесли удар первыми.

– Занятно получается, – раздумчиво заметил Кошкин. – То у вас убийца Илона Альбертовна, иначе говоря, она. Потом оказывается, что убийцы – они, то есть их много. – Он улыбнулся, и Макс, который доверял этой улыбке меньше, чем дружескому объятию удава-людоеда, внутренне сжался. – А еще кто-то полагает, что убийца – вы. Ведь не зря же вы получили ту анонимку. Кто-то позаботился послать ее именно вам… и это наводит на определенные размышления, – задумчиво добавил Кошкин.