Ее величество

«Видно, содрогнулось Анино доброе сердце от пронзительного сопереживания, – вздохнула Жанна. – Душа ее закрыта для пустых и холодных глаз... Всю жизнь привыкла обуздывать себя. С детства жила с осознанием обреченности и беспощадности суровой судьбы, потому и жизнерадостности в ней мало. А с возрастом еще и слишком ясное и покорное знание истины, что жизнь каждого человека – миг во вселенной и часто неудачный, наложило свой отпечаток… Ноет, это да. Но ведь по-своему борется за души, работая с детворой, потому что верит во что-то большее, чем материальное потребление. Не стремится к недостижимому, но есть у нее воля к жизни, есть мужество жить достойно. Молодчина».

– Как-то я ехала в такси по карточке детдома. Разговорилась с шофером. И вдруг он так искренне-радостно улыбнулся, вспоминая о любовнице. Тут я ему вопросик на засыпку подкинула, мол, хотелось бы вам, чтобы ваша жена, пока вы на работе, вот так же радовалась с другим мужчиной и тоже считала, что ничего плохого не делает, и говорила бы, что грешки жизнь украшают? За что вы уважаете ту женщину, которая развлекается с вами, а может, и не только с вами? За удовольствие, которое она вам доставляет?

Сказали бы вы своей жене: «Поезжай в отпуск, отдохни от меня, а я с детьми понянчусь». Я абсолютно убеждена, что не предложите. А почему же себе позволяете расслабляться, почему оправдываете себя? Я бы хотела, чтобы мой муж считал, что он женат на женщине, ближе которой у него нет, чтобы он даже не помышлял о флирте. Ох, эта моя глупая неоцененная приверженность к порядочности! – грустно проехалась я в свой адрес и улыбнулась шоферу так называемой контактной, ничего не значащей американской улыбкой – он увидел ее в зеркале. – Ладно уж, не отвечайте. Каждый человек имеет право на личное пространство, которое не рекомендуется нарушать», – помогла я таксисту выйти из щекотливой ситуации без «ярких» эмоций. Он насупился и до конца маршрута больше не сказал ни слова. И куда его обаяние делось!

«У Ани своих приключений мало, вот она и привыкла «питаться» чужими. Сама их выискивает или провоцирует людей на откровенность. Наверное, это сделалось ее потребностью», – подумала Лена.

– Единственное средство от мужской непорядочности, – женский ум, – заявила Жанна.

– А от женской глупости?

– Мужская снисходительность, – влет ответила она Инне.

– Ты с ней знакома?

– Довелось, – не задумываясь отреагировала Жанна.

«Попала-таки птичка в силки Инниной издевки», – мысленно посочувствовала ей Лена и сказала с улыбкой, чтобы отвлечь раздосадованную Жанну:

– Как-то увидела: идет приятный мужчина лет шестидесяти пяти и так хорошо улыбается! Ну совсем как влюбленный юноша. Радостно так, искренне. Лицо сразу помолодело, просветлело. Я порадовалась за него. Часто ли такое встретишь?

– А может, он как тот таксист?

– Испортила Ленину малину, – досадливо отмахнулась от Инны Аня.

– Навстречу ему шла милая немолодая женщина с двумя внучатами, – пояснила Лена и упреждающе выставила руку ладонью вперед.

Заметив этот жест, Инна подумала:

«Фишка в том, что Ленка всю жизнь непоколебимо, упорно и с высоко поднятой головой несет в себе нравственное достоинство. Она, как и Анька, до сих пор краснеет и чувствует себя неловко, когда слышит пошлый анекдот или обнаженные подробности чьей-то личной жизни. Наверняка ее коробит наша болтовня. Ей бы раскрыться. Это многое объяснило бы девчонкам в ее поведении. Так ведь не станет. Не понимаю, с чем связана ее недоступность? Привычка скрывать свои сильные чувства, погружаясь в свой собственный мир, где ей особенно никто не нужен? Ее манера сберегать их в себе, чтобы когда-нибудь выплеснуть на бумагу так, чтобы всю душу свою на палитру? Собственно, каждая из нас – вещь в себе».

– Я вдруг вспомнила, как иногда, бывало, проснусь утром, лежу и улыбаюсь без причины. И так мне хорошо! – искренне и тепло сказала Жанна. – Я думаю, это и есть счастье.

– Со мною подобное часто случалось в студенческие годы, – мечтательно вздохнула Аня. – Студенты и преподаватели с такой любовью и заботой ко мне относились! То был мир прекрасных добрых людей. Я тогда возродилась к жизни.

– То была молодость и предвкушение счастья, – сказала Инна.

– Мне Эмма рассказывала, что любит улыбки пожилых людей, с обожанием и нежностью смотрит на старичков, которые вместе ходят в магазин, поддерживая друг друга. Ей кажется, что они всю жизнь дружно прожили. Она по-доброму им завидует и мечтает, чтобы таких пар вокруг было как можно больше.

– Впадает в иллюзию, в идеализм, – не замедлила жестко отозваться Инна. – Сейчас у этих старичков время, когда не хочется хотеть чего-то хотеть, а где гарантия, что они в молодые годы не изменяли друг другу?

– Твои слова отвратительны! – вспылила Аня.

– Я доверяю только инстинктам, – с серьезным лицом пошутила Инна.