Эффект безмолвия

Вы когда-нибудь жили в гостиничном номере стоимостью одну месячную зарплату в сутки, вы когда-нибудь ужинали при свете факелов на подушках на берегу Средиземного моря, вы когда-нибудь сидели на концерте Агутина метрах в десяти от него с бокалом вина в руке и хорошей закуской?… Если – нет, тогда вам не понять счастья, испытываемого героем О. Генри, который целый год копил на один поход в ресторан, и счастья, какое испытывал Алик бесплатно. В поездках он заряжался, словно аккумулятор, и старался мощное чувство эйфории перенести на свои произведения. Его мини-ноутбук, который он носил с собой, наполнялся мыслями, заметками, впечатлениями, набросками. Если и был рай на этой земле, то Алик в него иногда захаживал.

Счастлив тот, кто никогда не работал, в смысле привычном для рабочего. Счастлив тот, кто не обречен добывать деньги…

– Как же это так, в стране бардак, многие зарплаты не видят или получают столь мало, что едва живут, а вы разъезжаете, как баре, тратите такие деньги? – как-то возмущенно спросил Алика один из его родственников.

– Это деньги центральных телекомпаний, транслирующих свои программы на всю Россию – сказал тогда Алик, не зная, что ответить.

– Да какая разница, – ответил родственник, пенсия которого равнялась суточной стоимости самого дешевого номера, в которых проживал Алик в таких поездках. – Это просто безумие.

Каждый лижет свою рану. Его родственник не мог себе позволить то, что позволял себе Алик, Алик не мог себе позволить то, что позволял себе его друг Александр или Хамовский. Но Алик не испытывал зависти. Любая работа предполагает обязанности и возможности.

– Центральные телекомпании этими поездками привлекают нас, провинциальных редакторов – ответил он. – Хочешь раз в году получить экзотический бонус, встретиться с коллегами, заключай с конкретной телекомпанией договор, оформляй лицензии и показывай своему городу их телепрограммы. В свою очередь мы нужны центральным телекомпаниям для увеличения стоимости их рекламного времени.

Насчет коллег Алик сильно соврал. Его утомляли коллеги, даже за обеденными столами говорившие лишь о кадрах, прибыли и оборудовании. Другие коллеги промывали мозги коньяком, виски, джином, вином – всем, что прихватывали в самолет в «Дьюти фри», всем, чем угощала телекомпания. Третьи искали легкие половые контакты. Алика увлекали впечатления вне межчеловеческого общения: луна, прибой, жаркий воздух, цветы.

– Получается, вы продаете без нашего ведома, то, что нам показывают в телевизоре, и делаете это основываясь не культурной ценности транслируемого, а на личных симпатиях и интересе? – огорчился родственник.

– Любые телепрограммы создаются без вашего ведома на личных симпатиях и интересе, – ответил Алик. – Множество людей зарабатывают деньги, разбавляя ваше одиночество. Самый безобидный критерий отбора транслируемого телеканала – это его рейтинг, но ты же понимаешь, что к культуре он не имеет отношения. Порноканал имел бы высокую популярность, но его трансляция пока противозаконна… Любая телекомпания учитывает, что удовлетворение инстинктивных потребностей человека первостепенно в акте создания из человека зрителя. Вы в любом случае получаете зрелище, воздействующее на инстинкты…

Одиночество хорошо до тех пор, пока в нем есть перерывы, когда есть с кем переброситься словом. Не случайно полное одиночество ищет собеседника и друга внутри себя. Именно одиночество заставляет создавать богов. Но большинство ищет не в себе, а вовне. А чем не бог – телевидение?

Алик любил свое одиночество отдавать морю, цветам, солнцу и комфорту, миру, наполненному жизнью. Он ощущал себя лишь поплавком на поверхности окружающего его мира, точнее – на поверхности того, что он выбирал в качестве окружающего его мира. Если не клюет и не затягивает – то это плохой мир.

***

Приглашения на съезды приходили по электронной почте, и Алик тщательно следил за этой корреспонденцией.

«Приглашаем вас принять участие…», – от этих слов у него мигом исчезала хандра, он передавал письмо Бухрим с просьбой:

– Ольга Николаевна, готовьте заявление на Хамовского с просьбой разрешить командировку.

Эти же слова он произнес и теперь, хотя после всех скандалов, надеяться на благосклонность Хамовского было сложно. Алика обнадеживало лишь то, что во время отпуска комиссия так и не пришла, а, значит, какая-то из задумок сработала. Если это так, то Хамовский должен чувствовать в нем силу и не стремиться к осложнению отношений, к которому неизменно привел бы отказ в командировке.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

«Молодость более рискованна, чем старость, потому что считает, что смерть еще далеко».

Командировки Алику согласовывал учредитель, то есть администрация маленького нефтяного города. Поэтому Алик подготовив просительное письмо и приколов к нему бумагу о приглашении на съезд, пошел на третий этаж единственного в городе здания, украшенного тремя флагами: российским, ямальским и городским.