Эффект безмолвия

Не мигая, Клизмович смотрел на Хамовского.

– Семен Петрович, скучное надежнее интересного и любопытного. Скучное куда надежнее веселого, – сказал он, как только Хамовский перестал говорить. – Даже на ровном поле нет надежнее прохожего направления. Алик – это опасная новизна. Уберите его.

– Даем последний шанс, – произнес Хамовский. – Комиссия теперь, как вы понимаете, не нужна, компромат на Алика уже есть. Его командировки в Дагомыс и в Ессентуки, которые я ему подписал, можно интерпретировать, как мошенничество. Я уже проконсультировался.

– Если наглость второе счастье, то тупость, несомненно, – первое. Алик, хоть и умный, но дурак, – нервно рассмеялся Клизмович.

– То, что дурак – это верно, – ответил Хамовский. – Пришел ко мне и спрашивает: «Я хочу взять небольшой отпуск перед командировкой в Дагомыс так, чтобы выехать в командировку раньше на дни отпуска. Бюджет тут ничего не теряет, проезд тот же, гостиницу в отпуске я оплачиваю за свой счет. Единственное – суточные, но они невелики, при подготовке фильма ко Дню города я много работал в выходные. Всем своим в телерадиокомпании предоставил отгулы. Если вы согласитесь предоставить мне суточные, как премию за переработку, то я просил бы вас выписать мне командировку так, чтобы она захватывала и отпуск» Я говорю: «Пиши письмо»… Он написал, я подписал. Мне же пакостит и у меня черт-те-что просит! Сам лезет в капкан. Странный тип.

– Ну дурак! – рассмеялся Клизмович. – Садить будете?

– Не сейчас и не своими руками, – взглянув в телевизор, произнес Хамовский. – Надо, чтобы его свои же сожрали. Эта информация должна выйти из коллектива телерадиокомпании. Бредятин уже думает.

– Не нравится повозка – смени ее – не нравится страна – уезжай, – глубокомысленно произнес Клизмович. – Так нет же. Уходить не собирается. Хочет и деньги хорошие от нас получать и нас же бить.

– Доиграется, – пообещал Хамовский. – Я где-то читал: «муж – это тот человек, подарки которого женщина может брать, ничего не давая взамен». Так и он. Живет только ради себя. Его ждет одиночество…

***

Голод терзал его желудок, заставляя неутомимо бежать. Такие же, как он, – голодные и ищущие, то и дело встречались. Он, мелко семеня лапками, спешил от лавки к лавке, обыскивая убежища для пищи. На лавках сидели те, кто съедал за раз его дневной, а то и недельный рацион. Его гнала надежда, что эти обжоры хоть что-нибудь оставили после себя, кроме окурков и шелухи от семечек…

«Голубь похож на безработного, – размышлял Алик, сидя в Москве на лавочке, перед отлетом на съезд. – И ты хочешь стать таким же, как он?»

Работа честного журналиста – это холодный путь к старости, это одинокий путь к распятию. Кому нужен такой путь? Люди сторонятся изгоев, тех, кто пробирается сквозь тернии, когда рядом есть простой и комфортный путь к благам.

КРЕСТ

«Интерес к постороннему исходит из выгоды, нейтральной или разрушительной для постороннего, и очень-очень редко – благожелательной».

Дети и жены работников прокуратуры и суда в маленьком нефтяном городе при поиске работы никогда не обращались в службу занятости, они сразу шли к главе города Хамовскому. Они также напрямую обращались к Хамовскому, когда требовалась квартира, и также получали ее. Таков был не требующий объяснений сговор между хищниками и жирной добычей, какую представлял собой глава города.

Причинить ему беспокойство и посодействовать снятию с должности могли только милиция и прокуратура – это Хамовский понимал и не жадничал.

Проверка администрации маленького нефтяного города комиссией из столицы Ямала завершилась не безрезультатно. Несмотря на утерю бухгалтерской документации в администрации маленького нефтяного города нарушения были найдены в подведомственных ей структурах и нарушения серьезные, тянувшие на уголовное наказание. Но все документы попали в прокуратуру маленького нефтяного города, где на должности прокурора казнил и миловал похожий на растянутого головастика Лакеев, жена которого работала у Хамовского.

– Отчет финансовой проверки вашей администрации уже поступил к нам для рассмотрения на факты нарушений закона, – сообщил по телефону Лакеев, распространяя воскресный перегар и почесывая псориаз, высунувшийся из-под рукава пиджака. – Мы вынуждены им заняться, так что не поймите наши действия как личную неприязнь.

– Не беспокойтесь, я понимаю, вам тоже нужно отчитываться, – успокоил прокурора Хамовский. – У вашей жены не будет проблем. Мы ей премийку подкинем хорошую. А на меня там сильно?

– Будь на моем месте другой, вам пришлось бы возместить миллионы рублей и сидеть в колонии несколько лет, по крайней мере – условно, – повысил свою значимость Лакеев. – Но я постараюсь замять.

– В долгу не останусь, вы же знаете, – напомнил Хамовский. – Скажу Бредятину, чтобы составил докладную записку на повышение оклада вашей супруге.