Эффект домино. Падение

Непроизвольно отклоняюсь назад, благодаря чему из-за смены наших положений он упирается своей твердокаменной эрекцией прямо в мою плоть. Чувствую влажность между ног, уже не понимая, кому она принадлежит. Мы оба взвинчены до предела. Я невольно начинаю елозить, чтобы приблизиться к нему ещё больше, пустить внутрь. Моё тело словно само двигает меня в верном направлении, повинуясь природным инстинктам. Брайан продолжает удерживать мои руки, делая своей пленницей, вынуждая довериться ему, подчиниться.

— Первый раз в такой позе будет больно, — хрипло шепчет мне на ушко, разгоняя по коже армию мурашек. — И я хочу тебя как следует разогреть, Кэсси… — На этих словах он добавляет к упирающейся в меня головке ещё и пальцы, только преумножая чувствительность в этой зоне. Он начинает нежно проходиться ими вдоль складок, то усиливая нажим, то ослабляя. Вчера он уже проделывал со мной подобные вещи, но теперь они воспринимаются ещё острее, ещё желаннее. Мы оба шумно дышим друг другу в рот, испытывая одинаковое удовольствие от такой стимуляции.

— Нет. Я хочу именно так. Здесь. Прямо сейчас, — я будто со стороны слушаю свою отрывистую речь, не то командную, не то умоляющую.

Эта напористая девушка — я?

Брайан уже сдался. Вижу по предвкушению в его взгляде, которым он непрерывно обласкивает каждый участок моего изнывающего тела. Продолжая одной рукой удерживать мои запястья, второй он берётся за свой член и начинает бережно водить им по моим половым губам, распределяя влагу, ещё больше возбуждая, вынуждая меня ещё больше жаждать немедленного проникновения. В какой-то момент я, не выдержав, сама подаюсь навстречу, и он с глухим вздохом входит в меня, вырывая из меня всхлип.

— Боже…

— Кэсси, — Брайан останавливается. — Только скажи, и я всё прекращу.

На его лице смесь вожделения и испуга за меня.

— Ни за что. Разве не видишь, как сильно я нуждаюсь в тебе? — на этих словах я слегка сползаю со шкафчика, вынуждая его продвинуться ещё дальше.

Он зажмуривается от блаженства, при виде которого мои болевые ощущения мигом притупляются. Накал эмоций к данному моменту достигает такой критической отметки, что боль от потери невинности кажется просто небольшим дискомфортом. Сейчас меня волнует только одно: я дьявольски хочу почувствовать его полностью. Так, чтобы между нами не было ни дюйма свободного пространства.

Но Брайан будет не Брайан, если перестанет контролировать ситуацию. Зафиксировав мои бёдра свободной рукой, он, наконец, выпускает на волю своего внутреннего зверя. Делает то, чего я так мысленно желала. Не сдерживается. Не боится ранить меня, потому что чувствует моё доверие.

Мы отправляемся в долгожданный полёт. Вместе.

ГЛАВА 16 ПАДЕНИЕ СТЕН

Брайан

Этот день обещает быть отличным. По крайней мере, его начало мне уже понравилось: я проснулся, почуяв запах своих любимых печений, которые мама обычно печёт после работы, но никак не перед ней. Сегодня особенный случай? Когда спускаюсь вниз, моих ушей достигает какое-то копошение со стороны кухни и приглушенный смех родителей. Ну, понятно… Отец не оставляет попыток снять пробу первым. Вот уже много лет у нас с ним что-то вроде негласного соревнования, в котором, как правило, побеждаю я. В итоге застаю их целующимися взахлёб, как будто им по двадцать.

Мы с Кэсси в старости будем такими же. Однозначно. А, может, и того круче: я вообще не планирую с неё слезать. Особенно теперь.

Подкравшись, хватаю печенье и прочищаю горло, чтобы оповестить предков о том, что они тут, в общем-то, не одни. Заалевшая мама отворачивается к плите и принимается перемешивать ложкой воздух в пустой сковороде. Еле сдерживаюсь, чтобы не заржать, и отхожу к обеденному столу. У меня нет цели смущать их ещё больше. Папу, в отличие от его жёнушки, не смутить. Он лишь взирает на меня с усмешкой:

— Следующий раз точно будет за мной.

В ответ я самодовольно забрасываю в рот то, что он хотел урвать себе.

— Посмотрим, — и дерзко подмигиваю.

— Какие планы после школы, Хоук? (Прим. авт. hawk — ястреб по-английски. Кстати, Кроу — тоже говорящая фамилия (crow — ворон)).

Отец стал так меня называть в шутку, увидев тату. Пришлось сказать, что это ястреб. Нет, ну не говорить же, что у меня там орлица, в конце концов. Как-то не хочется преуменьшать свою мужественность. Это всё только между мной и Кэсси.

— Обещал Дэну вывезти их полуживую ель на какую-то лесопилку.

— Полуживую? Рождество было всего пять дней назад, — удивляется папа.

— Угу, — бормочу, жуя уже следующее печенье. Готов их есть на завтрак, обед и ужин, чёрт возьми. Мама туда подсыпает какое-то зелье? — Мелкий её ронял уже несколько раз, а вчера наелся иголок.

— Господи, — моя сердобольная мама хватается за сердце, — с ним всё в порядке?