Эффект Марко

Рене потянулся. А вот что касается его собственной потребности во сне, сейчас она проявилась вполне отчетливо, несмотря на то что, вероятно, придется проигнорировать ее, ибо времени оставалось в обрез. Спустя три часа он должен сидеть в своем кресле в министерстве, а чуть позже в течение дня решить, есть ли необходимость звонить в Кюрасао. Он надеялся, что нет, так как война со Снапом и компанией вообще не разгорелась бы, не развяжи он ее собственными руками.

Рене нацарапал в блокноте еще несколько строчек, вдохновленный просмотром файлов и папок. Кое-что касающееся матери Старка и какие-то данные о лечении падчерицы, а также комбинации из шахматных турниров, в которых Вильям принимал участие несколько лет подряд.

После этого он понял, что в данном контексте перепробовал все. Но кто вообще сказал, что решение стоит искать в этом направлении? Кто-то привязывает свои пользовательские пароли к былым подвигам, как, например, покорение вершины, другие – к мелким эпизодам или вещам, оказавшим большое влияние на их жизнь. В фильме «Гражданин Кейн» последними словами медиамагната оказались «розовый бутон», и весь фильм строится вокруг поисков человека по прозвищу Розовый Бутон, который являлся объектом сокровенных мыслей миллионера до самого его смертного одра. Рене покачал головой, мысленно представляя груду ненужного хлама, оставшегося после медиамагната, которую сжигали на костре; никто так и не заметил, что в середине этой кучи лежали санки с надписью «Розовый Бутон». С этими санками, несомненно, для него были связаны счастливейшие моменты жизни. Такова была разгадка тайны, но она, никем не обнаруженная, растворяется в море огня.

А здесь что? Сколько подобных эпизодов, молниеносных впечатлений, людей, животных и предметов могло храниться в голове Старка? В общем, вариантов было слишком много.

Загипнотизированный, Эриксен смотрел на пустое поле, словно за ним пряталась его собственная жизнь и он стремился разгадать код, чтобы предъявить себя самому себе.

«Ну давай же, давай!» – подгонял он самого себя. Если не обеспечить доступ прямо сейчас, придется бросить эту затею. В любом случае Рене не мог никого привлечь к взлому пароля на компьютере, который в принципе не существовал.

Однако что же могло скрываться в этом виртуальном мире, было ли там вообще то, что ему нужно было знать? Этот вопрос очень занимал Эриксена. Заключалась ли там опасная информация или просто хранились несколько файлов с голыми девушками и кое-какие письма, касающиеся исключительно Старка?

Рене подвигал головой из стороны в сторону, разминая мышцы шеи, и вновь взялся за дело. Сначала вписал в пустое поле имя матери Старка, затем ее номер социального страхования, потом попробовал вбить ее инициалы и номер страховки, повторил знаки сзади наперед и спереди назад, перебрав все возможные комбинации. В конце концов он оставил затею с матерью.

Теперь Эриксен перебирал имена и фамилии шахматных гроссмейстеров: Руи Лопес, Эммануэль Ласкер, Бобби Фишер, Ефим Боголюбов, Бент Ларсен, Анатолий Карпов и прочие имена из Интернета, связанные с шахматной игрой. Турниры, понятия и термины, на датском и английском языках, названия фигур по очереди, затем всевозможные комбинации характерных признаков.

Решения как не было, так и нет. Бессмысленное занятие. Иголка в стоге сена.

Рене вновь покачал головой, взглянул на часы, прислушался, не спустила ли жена с кровати ноги, слегка наклонил голову, чтобы проверить, какая на улице погода, а затем вернулся к пустому полю для пароля.

Что имело важное значение для Вильяма Старка помимо его работы? Насколько он знал, только шахматы, его подруга и их дочка. Однако ведь он уже перебрал все очевидные возможности, связанные с ними…

А как насчет менее очевидных? Прозвища? Особые даты? Их первая встреча? Первый поцелуй? Что имело значение?

Эриксен посмотрел на имена Малены и Тильды Кристофферсен и в десятый раз принялся крутить и переиначивать их. Слишком много возможностей.

Что было для них самым важным? Самым главным? Судя по всему, все-таки болезнь дочки и стремление вылечить ее. Ну да, так и было. В последние годы ничто иное так не занимало Старка, как заболевание падчерицы; Рене прекрасно знал это по тем нескольким беседам, когда лично со сдержанным восхищением упорством Старка слушал о стараниях помочь несчастной девочке.

Эриксен снова взглянул на свои записи и кивнул, после чего вбил в пустое поле «БолезньКрона», предвкушая очередную неудачу.

Но на этот раз все получилось. Пользовательский профиль открылся, и, как птица Феникс из пепла, перед Рене возник виртуальный рабочий стол с портретом беспечной Тильды. Никаких нижних подчеркиваний или дефисов, ничего такого. Просто «БолезньКрона» – и вот он ступил на Землю обетованную.