Егерь

Герман рассказал мне, что, когда они прибыли на землю, у них было целых три птицы, но две из них развалились еще в воздухе из-за предательства одного из членов экипажа «Магеллана». О нем они почему-то не хотели говорить. Между собой предателя называли так же, как и моего Германа — «доктор», только всегда добавляли презрительное — «старый».

Старый доктор, судя по всему, наворотил много чего плохого, раз о нем с таким отвращением говорили и Мария, и Герман, и Ковалев. Остальные же вообще старались его не упоминать.

Исследовав места падения двух других челноков, егеря нашли много обломков. Большая часть представляла собой бесполезный мусор, обугленный при входе в атмосферу, но некоторые вещи все же сохранились в хорошем состоянии. Крупные куски обшивки егеря использовали в качестве материала для строительства. Сохранились даже некоторые грузовые контейнеры. Перебрав их содержимое, Ковалев со своими десантниками смог соорудить три плазменных турели. Две из них егеря поставили на базе, а третьей прикрывали аварийный выход из подземного «объекта» небесных людей.

Именно туда мы сейчас и направлялись. Мария старалась вести «Ермак» мягко, не прибегая к резким ускорениям и не позволяя птице сильно крениться. Как она и обещала, полет оказался недолгим. Уже спустя десять минут, миновав соленое озеро и поднявшись над широким плато, мы приступили к снижению. Плато было сплошь устлано деревьями, поэтому небольшую плешь посадочной площадки и маленькую деревянную сторожку я разглядел загодя. Рядом со сторожкой я увидел какое-то странное животное с вытянутым телом и крыльями, как у стрекозы. Герман заметил мой интерес и, предвосхищая вопрос, пояснил:

— Наш последний уцелевший антиграв. Такая маленькая птица, на которой могут лететь верхом два человека.

Я попытался повторить трудное слово, но сложный звук «р» мне не поддался. Получилось «антиглав». Герман одобрительно кивнул мне и пообещал поработать на досуге с моей дикцией.

«Ермак» мягко коснулся земли, его двигатели замолчали. Все вокруг засуетились, готовясь принять на борт своих товарищей, которые сейчас находились на «объекте». Герман оставил меня на заднем ряду, вручил вкусную палочку и наказал сидеть тише воды, ниже травы.

— Сильно сомневаюсь, — прокомментировала его наказ Мария, — что сотрапезники пользуются такими устойчивыми выражениями.

Герман почесал затылок и изменил приказ на «Ни звука!», оказавшийся для меня более понятным. Я кивнул и поджал губы, чтобы продемонстрировать свою готовность сидеть тихо. Герман и Мария одобрительно кивнули и пошли в хвост птицы встречать своих товарищей. Отворилась рампа, по «Ермаку» пронесся ледяной ветер и тут же стих. Через минуту егеря прошли мимо меня к кабине челнока. За Германом шагали двое суровых мужчин, облаченных в уже знакомые мне скафандры. Снимая на ходу свои вторые головы, они обдали меня ледяным холодом Пустоши. Я зябко поежился и вжался в свой табурет, спешно ломая пополам свою палочку. Мне очень понравилось, что она сама по себе разогревается. Есть я ее не собирался, просто хотелось погреть о нее руки. Одет я был по-прежнему в одну белую рубашку и понимал, что до поры до времени в моем гардеробе ничего не поменяется. Не думаю, что на «Ермаке» был запас одежды для маленьких последышей.

Егеря заняли первые два ряда возле головы птицы.

— Оан уже ввел нас в курс дела, — сказал Герман после теплого приветствия. — Что удалось выяснить на месте?

Незнакомые мне егеря начали свой доклад:

— Ничего хорошего, — сказал первый десантник. — Мы с Чаком бьемся над системой уже третий месяц. Всё себе отморозили в этой глуши, и ничего.

— Давай факты, Сереж, — Мария мягко перевела разговор в более конструктивное русло. — Каждый из нас на этой планете хоть что-то, да отморозил.

За товарища ответил Чак:

— Кажется, мы полностью утратили доступ к «объекту». Если раньше люк открывался по команде с портативного лэптопа, то три месяца назад этот доступ был нам заблокирован. Мы попытались подрубиться напрямую, как тогда, в первый раз, но люк оказался обесточен. Нет точки приложения. Люк словно заперли изнутри и отключили от системы.

— Шахта вела и к топливохранилищу, — сказал Ковалев. — Я правильно понимаю, что теперь у нас нет доступа и к бакам?

— К сожалению, да, — ответил Чак. — Мы опять пустые.

— Ну, не совсем пустые, — возразила Мария. — У нас есть еще резервы на базе, на их создании настояли мои пилоты. Как оказалось, не напрасно.

— Сколько у нас в литрах? — уточнил Ковалев.

— Два бака по тонне в каждом. Но «Ермак» уже почти пустой, в скором времени останется лишь один бак.

— Не густо, — прокомментировал Егор, — но, конечно, лучше, чем ничего. В любом случае, теперь топливный вопрос опять стоит остро.

— А что, если срезать люк? — предложил Герман.

Десантники переглянулись. Ответил Чак:

— Это первое, что мы предприняли.

— И как результат? — уточнил Герман.

— Вам, наверное, лучше самим увидеть, — неуверенно предложил Сергей Козырев.

— Что там?