Его благородие

— Так и на рисунках тоже показано, что городовые совершенно не рыцари, а в газетах пишут, что они рыцари правопорядка, — сказал я. — В чем же неправда? В тех же газетах пишут, что полицейским может быть человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками. А это на рисунках можно разглядеть?

Смотрю, директор начал багроветь. Думал, что я сейчас буду его успокаивать, говорить, что правильно бьёте палками всяких там скубентов и профессоров с лекаришками. Типа, бейте и ничего вам за это не будет.

— Так, что же нам делать? — спрашивал он.

— Тут вам надо решать, — сказал я. — Чем больше вы будете бить людей, тем больше будет таких книжек, тем больше людей будет ненавидеть вас, а потом радикальные элементы снова будут создавать боевые дружины, которые уже были в 1905 году. А суды кого судят? Тех, кого избивали палками и приговаривают их к каторжным работам. И чем сильнее будут репрессии, тем эффективнее будет работа социалистических агитаторов, тем больше будет демонстрантов.

— Вы полагаете, что мы должны идти на поводу у этих смутьянов? — и директор департамента встал из-за стола.

— Не мне вам указывать, господин тайный советник. — сказал я. — Но вашу озабоченность я доведу до его высокопревосходительства. Честь имею.

Я щёлкнул каблуками и вышел. Дойдёт ли до этого человека то, о чём я ему намекал. Вряд ли. Они боятся уголовников, а вот людей, идущих с политическими и экономическими требованиями они не боятся, и поэтому бросят все силы на них, потому что уголовники для них социально близкие. А потом начинается революция и в результате случается то, о чём говорил великий поэт.

Глава 52

Со сроками аудиенции у ЕИВ я ошибся. Меня вызвали в шесть часов, когда ЕИВ и премьер пообедали. В приёмной сидел и Распутин, тепло поприветствовавший меня.

— Чё-то меня подмораживает, — признался он. — Как вот папенька с маменькой нас встретят, а?

— Нормально встретят, — сказал я. — Они люди разумные и детей своих любят.

Затем пришёл курьер и пригласил Распутина в покои.

Мне хотелось закурить, но я не делал этого, потому что только закуришь, так последует срочное приглашение. Я сидел и ждал, а приглашения все не было. Прошёл, наверное, час, мне просто лень было доставать часы, и я закурил. И сразу же пришёл курьер и пригласил меня в высочайшие покои.

Покои – это большая комната. Обстановку я описывать не буду. Это не так важно, какие были стулья или кресла, что было на столе, какая обувь была на ногах и прочая дребедень, которая пишется только для того, чтобы текст получился более объёмным и можно было отвлечь внимание читателя от главных элементов.

Так вот, государыня сидела за столом и что-то рассматривала. Государь и его премьер сидели в креслах возле маленько столика. Царь курил, а Григорий Ефимович стоял на коленях у иконостаса в углу и истово молился.

— Вот он, Ангел, спрашивай его маменька, он всё наперёд знает, — чуть ли не завыл Распутин, становясь на колени перед царицей.

— Правильно ли он говорит? — спросила меня Александра Фёдоровна (АФ).

— Правильно, — сказал я.

— А вы откуда знаете, что он говорил? Вас здесь не было, — пыталась меня подловить АФ.

— Если он говорил правду, то я знаю, о чём он говорил, — сказал я.

— И о чём же он говорил? — спросила АФ.

— С чего начинать, ваше величество? — спросил я.

— С чего хотите, любезный, — бросила императрица, как половому в третьеразрядном трактире.

— Как прикажете, ваше величество, — сказал я. — В ночь на 17 декабря 1916 года будет застрелен и утоплен в полынье реки Невы Григорий Ефимович Распутин, стоящий сейчас на коленях в этой комнате. В марте 1917 года король Великобритании Георг Пятый официально откажет бывшему императору Российской империи гражданину Романову Николаю Александровичу с семейством выход на берега Англии и проживание в его государстве.

— Да как вы смеете! — закричала АФ.

— Это ещё не всё, — сказал я. — В 1918 году всю августейшую семью перевезут в город Екатеринбург, поселят в особняке купца Ипатьева и в ночь на 17 июля 1918 года застрелят и зарежут всю августейшую семью вместе с доктором Боткиным и прислугой. Всех. Вы понимаете это. А в это время в России уже вовсю будет полыхать кровопролитнейшая гражданская война, которая закончится полной победой социалистов-большевиков. А если хотите, то я могу вам рассказать, как происходило отречение хозяина земли русской Николая Романова в пользу брата своего Михаила и как Михаил отказался от этого, и его отправили в Пермь, где он был убит местными большевиками…

— Перестаньте, — закричала АФ. — Я не хочу ничего этого слушать! — она села на стул, опустила руки на голову и зарыдала.

— Что же нам делать? — как-то вяло спросил Николай Второй.