Его искали, а он нашелся (СИ)

Поток душ почти достает тишину, но тот лишь раскрывает на месте своей пасти, очень широкой пасти его теневой ипостаси, очередной пролом, отправляя все сияющие искры душ прямо в тот разлом, захлопывает его и снова рвет на части такое прекрасное когда-то лицо Господина, прерывая отчаянную попытку выжить, продолжая дарить лишь боль, лишь холод, лишь его распроклятое Одиночество. Ненависть почти материальна, почти достигает абсолютной концентрации, извергу кажется, что в этот миг он готов сменить аспект на чистый Гнев или Ярость, лишь бы добраться до глотки выродка. Сменил бы в тот же миг, переродившись и переродив за собою всех игрушек своих, потому что они тоже - Домен, а Домен - это он. Переродился бы, если бы не жжение, не пасти, не когти, не боль, не боль, не боль, почему он не успевает, он же побеждал, побеждал и сильнее, и умнее, и совершеннее, он не может проиграть, не здесь, не этому, не ему, не ему, не сейчас, не так, только не после всех успехов, не после того, как он взял Века за сердце и обернул это сердце в любовь и послушание!

Ударить, рвать в ответ, терзать в той же мере, какую уделили ему, попасть в даже не пытающегося защититься...

слом

Попасть в постоянно вертящегося...

слом

В непрерывно уклоняющегося и ставящего короткоживущие, но очень прочные защиты, выращивая их из собственной тени, почти невозможно, он слишком неудобен, извергу не хватает одной единой секунды, меньше секунды, удара сердца, только бы в нем не было боли, этой боли от когтей и клыков, и пастей, и щупалец, и лап, и челюстей, и кинжалов...

Кинжалы.

Кинжалы!

Кинжалы!!!

Уже затухая, уже чувствуя, как слишком много утратил, как почти треть общей площади, и объема, и многомерности лепестков потеряна, сожрана и выедена, он уже близок к забвению и прекращению, так близок, как никогда, он уже видит это, понимает и осознает. Кинжалы - это просто куски не особо качественной стали, просто обычные ножи, именно те, какие он видел изначально, просто когда-то взятые в руки призванным ублюдком, выродком, изувером, тварью, больно, больно, больно, больно.

Он убивает его.

Прекращает его существование.

Отросшими когтями, высшими планарными техниками, мощнейшими призывами через ужасающе сильный Зов, идеальным контролем внесуществования, отточенными навыками видящего, разбитыми зеркалами, умением комбинировать два истока силы, не обращаясь в дурно пахнущий фарш или эпицентр внутреннего взрыва, природным чутьем настоящего, а не скованного седлом и уздечкой Героя, что создан для сражения с им подобными.

И кинжалами.

Обычными.

Железными.

Кинжалами.

Напитанными запредельным количеством силы, но такая сила может бить столь же смертельно опасно и больно, больно, больно, больно, даже без наличия железных ковырялок, простых орудий убийства, не артефактов уровня Легенды или Мифа, а банальными и совсем не зачарованными инструментами войны. Мелодия уже не мелодична, она напоминает об агонии музыканта, что бьется в судорожном припадке прямо в оркестровой яме, рядом с остальным оркестром и даже дирижер подвластен этому припадку, уже почти умер, почти застыл в изумленной тишине под равнодушными взглядами отсутствующей публики.

Больно, жжет, рвет, режет, жрет, ест, поедает, забирает, высасывает, испивает, поглощает, переваривает, иссушает...

Удар и мимо.

Удар и блок.

Удар и встречная атака, лишающая его ошметков левой руки до локтя, а правая уже вырвана до самого плеча еще раньше.

Удар и боль.

Удар и ошметок руки пробивает бок тишины, вливая в теневую плоть реку, океан флера, отравляя, вынуждая отвлечься и выжечь пусть и ненаправленную, но враждебную силу, выжечь и тем дать миг для его спасе...

слом

Удар и снова боль.

Агония и еще агония.

Мелодия и Похоть!

Он же сейчас...

Еще немного и он...

Он перестанет быть!

Нет, он еще может, еще сумеет, нужно лишь перенаправить поток силы, уже не выжигая теневую заразу, потому что она забрала слишком много, но отбрасывая зараженные и поедаемые части, спасая то, что можно спасти. Схождение провалено, купол вот-вот падет, остатки лепестков чувствуют, как рушатся барьеры ранее нерушимые, но теперь уже не поддерживаемые его волей, волей Господина, что сейчас в агонии, на краю гибели. Боги рвут купол, скоро придут и его тут быть не должно к тому моменту. Нет-нет, не так, он должен быть, должен остаться, должен существовать, только не здесь, но далеко от угрозы, от рвущей и терзающей тишины, от жрущих и поедающих Теней его призванной своры!

Успеть.

Нужно всего лишь.

Успеть.

Убежать.

Начать заново.

Новый Домен.

Новый Господин.

Успеть.

Преобразить и отбросить.

И он успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает...

...успевае...

...спевае...

...у...ва...

...у....а...т...

... ... ... .... . ....

... .... ... ... .... .... . .. ....

. . .... ....

.... ... ... .... . ... ... ... .... .. ....

... ... .. .... . ...

...

...

...

...

.

.

.

Ъ

Глава двадцать первая