Его одиночка

И мы молчали. Долгих несколько дней мы просто молчали. Я так сильно не хотела быть навязчивой, так сильно боялась этого, что безропотно продолжала хранить наше взаимное молчание. Что-то между нами переломилось, вектор наших отношений внезапно взял совсем другой курс. В голову даже начали закрадываться жуткие мысли, связанные с тем, что вот-вот моя такая недолгая, но трепетно любимая сказка, подойдет к своему неутешительному финалу. Мать всегда останется матерью, какими бы трудными ни были ее отношения с детьми. А я… Кто я? Просто женщина, временная спутница в жизни Лавра. До меня были другие и не факт, что после меня никто не придет.

Я пыталась как-то примириться с мыслью, что Лавр всё-таки выберет мать. Сейчас он побудет хмурым и задумчивым, а потом, как обычно, всё поддаст логическому анализу, взвесит все «за» и «против», а затем примет окончательное решение. Я пыталась призвать на помощь весь свой оптимизм, с которым я старалась идти по жизни после того, как из нее исчез бывший муж, но ничего не получалось. Сейчас мой оптимизм куда-то исчез, и я начала о многом думать в негативном ключе. Воображение даже рисовало мне ту сцену, в которой Лавр заходит в спальню и объявляет о том, что мы больше не можем быть вместе. Я забираю Яну и навсегда ухожу восвояси. Всякий раз, когда я думала об этом мне по-настоящему становилось больно и плохо.

Выжидать момента, когда всё уже начнет рушиться не в моей фантазии, а в реальности я абсолютно не хотела. Поэтому решила сама сделать первый шаг к нарушению затянувшегося молчания. Яна уже давно спала, когда Лавр вернулся домой. Экономку я отпустила еще днем, и сама занималась наведением порядка в доме. Она с подозрением смотрела на меня, и я понимала это ее чувство. Лавр ни раз мне говорил о том, что экономка получает достойную заработную плату за то, что содержит дом в чистоте, в этом нет ничего плохого или унизительного. Но я, привыкшая сама всё контролировать, пока что только находилась на стадии принятия чужого присутствия в своем быту. Но сегодня я отпустила экономку для того, чтобы никто нам вдруг не решил помешать.

В последнее время Лавр приезжал домой позже обычного и еще очень долго сидел в обширной гостиной напротив камина с кипой бумаг вокруг и стаканом чего-нибудь алкогольного. Сегодня ситуация была такой же, правда, бумаг значительно меньше. Лавр сидел на диване, вытянув ноги и откинувшись на мягкую спинку. Узел галстука ослаблен, тёмные волосы взъерошены, глаза прикрыты.

Сейчас Лавр выглядел не просто жутко уставшим, но еще и уязвимым. Эта уязвимость поселилась в его жестах и взглядах именно в тот день, когда он повздорил с Лидией Евгеньевной. Я хотела защитить Лавра, окутать его своим теплом и позволить ощутить умиротворение.

В гостиной свет горел приглушенно. Я тихонько спустилась по лестнице и несколько минут просто рассматривала Лавра. Сейчас я находилась в той ситуации, когда помощь нужна не мне, когда я чувствовала себя на редкость сильной и решительной. Это был какой-то новый опыт для меня, но я его не страшилась.

На носочках подошла к ближе, обошла стол, собрала бумаги в одну аккуратную стопку и присела на краешек дивана. Рука сама потянулась к спутанным волосам Лавра.

— Я понял, что ты здесь, когда ты еще стояла у лестницы, — тихо промолвил он, не открывая глаза.

Моя рука повисла в воздухе, но потом всё-таки коснулась волос. Лавр издал облегченный вздох.

— Собиралась с мыслями и не хотела резко врываться в твое маленькое уединённое царство, — объяснила я.

— Брось, я только буду рад твоему… хм… вторжению, — на губах возникла тень ленивой улыбки.

— Как ты? — выдержав недолгую паузу, спросила я.

Лавр медленно открыл глаза, его лицо вновь стало мрачным и серьезным. Я понимала, что этот вопрос вряд ли попадет в список приятных, но иначе никак. Одно лишь утешение, что вопрос этот был без конкретики.

— Устал, — Лавр выпрямился и взял со стола стакан с алкоголем.

— Тогда, может, ляжем уже спать?

— Нет, мне еще нужно немного поработать. Со мной всё в полном порядке, Майя. Не переживай. Когда дело идет к осени, то работы всегда по-особенному много становится.

— Не уверена, что дело в осени, — тихо заявила я. — Не нужно притворяться. Я прекрасно знаю, что тот разговор с Лидией Евгеньевной плохо отразился на тебе.

— Да уж как-нибудь переживу. Если честно, то дело даже и не в этом, — Лавр раздраженно провел пальцами по своим волосам, взъерошив их лишь сильней.

— А в чем же?

— Мать у меня просто до невозможности упрямая. Поняла, что словами влиять на меня не может, так теперь заладила шантажировать тем, что распродаст ту часть акций нашего семейного бизнеса, которые ей принадлежат. Это, конечно, не самое страшное, что может случиться на работе. По сути, пакет ее акций невелик, но мне бы хотелось всего этого дерьма избежать.

— Я не думала, что всё это зайдет так далеко, — растерянно произношу.

— Не бери в голову. Обязательно со всем разберусь. Главное, чтобы ты была рядом, — Лавр оставил полупустой стакан и обнял меня.