Его строптивая любовь (СИ)

— Снял? — требовательно спросил дракон.

Посмотрела на гада чешуйчатого. И что он задумал на самом деле?

— Пока не объяснишь, почему бросил меня одну, ни слова не скажу! — вспомнила об обиде и воспользовалась ею, как предлогом, чтобы отсрочить ответ.

— Алессаль, ты понимаешь, что с появлением Тани ты ни о чём, кроме её происхождения, думать не могла? Я держал тебя за руку и чувствовал, что ты не со мной. Я вызвал твоего отца и оставил тебя под его присмотром, а сам сходил на Землю. Кофе купил, распечатал с твоего телефона все фотографии. Ты как–то сокрушалась, что не можешь их посмотреть.

Удивлённо округлила глаза. Ничего себе, какого мужчину я себе выбрала! Точная копия папеньки! Тоже сказал важное и тут же прикрыл неважным. И как я раньше не замечала эту его особенность? Или прежде он не так пудрил мне мозги?

Так, о чём мы там говорили? О папе и Тане.

— А спросить у него напрямую не мог? — фыркнула недовольно.

— Он не скажет. Мы для него — детишки, которых нужно обучать, — хмыкнул Рагнар, подбираясь ко мне.

— Ладно, ответ принимается. Я уже смирилась с этой дурацкой фишкой магов, — проговорила недовольно, подловив себя на том, что после общения с Таней в мою речь вновь вернулись земные словечки. — А что насчёт очень странного и неловкого вопроса о наших с тобой добрачных отношениях? — уточнила, сузив глаза.

— У тебя много земных убеждений, которые кажутся странными в Эрмиде. По нашим законам ты совершеннолетняя, огненные тёмные в принципе не вмешиваются в личную жизнь детей, если те сами не просят совета. Как оказалось, на Земле возраст согласия с шестнадцати лет.

— И? — спросила, повысив голос, хотя прекрасно понимала, что за «и» такое и почему уже второй раз за одни сутки я вижу полуголого мужчину.

— Я не хочу больше ждать, — сказал Рагнар, блеснув синевой глаз.

— А придётся, — ответила, поднимаясь. — Я не в настроении с тобой мириться.

— Женское настроение так переменчиво, — проворковал дракон.

Глава 40

Глаза в глаза.

Я чувствую его дыхание на губах.

Широкие плечи приходят в движение, выдавая, что в следующее мгновение меня заключат в объятия, из которых не вырваться. Не потому, что он не отпустит, если попрошу. Потому, что точно знаю: я не попрошу. Уже не смогу. Слишком соскучилась. Слишком люблю.

Но нельзя. Я уже достаточно варюсь в мире властных мужчин, чтобы понимать: не покажешь характер — проиграешь по всем фронтам. С ними или стараешься быть на равных или безоговорочно подчиняешься. Второе не в моём характере.

Делаю шаг назад. Мягкий, скользящий. Не разрывая контакта глаз. Не отпуская его хотя бы так.

И кажется… на долю секунды, на мгновение, что он сделает шаг вперёд, и моя игра будет проиграна. Но он недвижим, точно скала.

Отпустил.

Внутренний голос ехидно напоминает слова отца. Дракон действительно заботится обо мне больше, чем следует. Уважает мои желания, даже если они надуманы или высказаны из вредности. Только отец не до конца раскусил моего дракона, а я не сомневаюсь: Рагнар нарочно идёт у меня на поводу, чтобы всё развернулось в невыгодном мне ключе и я извлекла урок. Как грустно спать одной, например.

Губы тронула лёгкая улыбка.

— Вспомнила, как мы здесь жили до того, как… подружились, — произнесла нежно.

— Какое милое, не отвечающее сути наших отношений слово, — с присущим ему сарказмом заметил Рагнар. — Итак, ты всё ещё обижена. Что мне сделать, чтобы это исправить?

О, узнаю своего дракона. Меньше слов — больше дела.

Только… а чего я хочу?

— Ты раздет, и я не могу сообразить, — проговорила неожиданно честно, нарушив правила своей же игры.

— Сбиваю с толку? — мурлыкнул дракон и… не подошёл ко мне! Не поцеловал! Уселся по–хозяйски, обратил взгляд к морю.

Накалилась. Притом в основном потому, что чёртов драконище оказался прав! Я уже жалела о неправильно принятом решении. Я хотела на ручки и поцелуев, хотела дикой страсти, но… всё же немного боялась последнего шага. И ещё меня сильно смущал один момент.

— Рагнар, я умею внушать драконам чувство, будто они — истинная пара. А что, если и мы с тобой… — начала нерешительно.

— Исключено. Тебя принял вайрог, его не обмануть.

Подрагивающими пальцами коснулась нагретой моим телом фигурки дракона.

— Раньше ты утверждал, что дракона нельзя обмануть, — напомнила не ради спора, а желая разобраться в ситуации досконально.

— Алессаль, я почти сразу понял, что в отношениях отца и твоей надзирательницы дело нечисто. Некоторое время думал, что это во мне говорят ревность и злость, а не интуиция и здравый смысл. Однако жизнь всё расставила по своим местам. Вайрог нашего рода не уникален, они все сделаны так, что любой дракон может проверить свою невесту, хотя…

— Что?

— Быть может, и не стоит этого делать. Драконов мало, истинные пары рождаются всё реже. Возможно, есть смысл с помощью твоего дара немного обманывать молодые пары в день свадьбы, к примеру. Пусть живут в любви, рожают детей.

— Ты говоришь как политик, — заметила, всматриваясь в безэмоциональное лицо дракона.

Прав был отец — Рагнар только со мной душечка, сам же — расчётливый и холодный.