Его «величество» ГРАБЁЖ

Наша власть как могла берегла детей от разврата, но негодяям и подлецам стало скучно жить в мире и согласии. Они, сговорившись, объединились с негодяями иностранными и методично, хладнокровно стали разлагать наших внуков своим негодяйством.

– Начатое дурно – крепнет злом, ходит народное поверье, – заключил Никита Егорович и перевел разговор на поездку в село Борково на могилку дедов.

Людмила не стала настаивать, при приближении к дому ее настойчиво преследовала мысль: «Как там Юрик?»

А Юрик в этот самый момент вел борьбу за свою правоту. Сергей, разогнав очередную в стельку пьяную компанию, в одежде купал его в душе. Тот, захлебываясь, матерился, обвинял в беспределе, в нарушении прав человека и обещал отомстить.

– А теперь снимай одежду, отжимай и ложись спать, – дружелюбно сказал Сергей и отошел в проем двери. Юрий, кочевряжась, начал рвать фирменную рубашку, Сергей с улыбкой наблюдал его кураж.

То ли просветление в мозгу, или наибольшее затмение толкнуло его на неимоверный прыжок из ванны. Хилое, ослабленное алкоголем, тело шлепнулось о Сергея и упало на пол. Сергей только и произнес:

– Юрик, Юрик, никогда тебе не быть пахарем.

А его мама в это время посещала юности уголок, когда-то создавший красивую жизнь, родной факультет. В уснувшей памяти всплыли подруги, не знавшие равнодушия и отчужденности, коллоквиумы, сессии, беззаветные институтские вечера. Разжиревший Женя Гуркин встретил радостными лобызаниями и начал блистать своими успехами на политическом поприще. Давясь, как горячим удовольствием, взахлеб рассказывал, как они громят коммунистов. Чтобы не испортить впечатление, Людмила торопливо покинула институтский дворик, перебирая прекрасные воспоминания студенческой жизни.

Встречая родителей с опухшим и синим лицом, Юрий скулил, как нашкодивший щенок. Обвинял Сергей в издевательстве, и что никакого житья не давал.

Виталий ласково поглядел на Людмилу, погладил нежно руку и ответил:

– Не калекой же ходишь, бродяга!

На этом разговор и закончился. Знали, что непозволенной грубости Сергей не сделает.

В первый день после отпуска Виталия вызвал директор:

– Тебя характеризуют честным человеком, добросовестным тружеником, порядочным коммунистом. Такие сейчас нам особенно нужны, и если не против, подписываю приказ о назначении начальником твоего родного цеха.

Это был период беспредельной веры в заслуженный авторитет и неотступной славы созидательной деятельности директора, и он, не колеблясь, согласился.

Первым делом Виталий Сергеевич решил сбросить клопов с цехового тела. Попросил экономиста сделать расчет всех расходов кооператива Славки Новикова и предъявить ему счет на оплату. Памятуя жалобы Егора, предупредил, чтобы без завышений и предвзятости.

Славка от возмущения взвизгнул, как сел на шило. Объяснение двух друзей походило на разговор с Эдуардом Пруцких, когда они с Меркуловым создали сеть торговых и производственных кооперативов на народном теле, только наоборот. Новиков предлагал разделить эти деньги, или они уйдут в бюрократическое заводоуправление, а цех от этого ничего не выиграет. Но Виталий Сергеевич оказался непреклонен. Для него еще светила та звезда, которая напутствовала в радостные годы, а у Славки она погасла в трудную пору испытаний.

Часть № 2

Насосы кровососы

Разгул правителя

Каждый земной оборот поднимает людей солнечным светом, пробившимся сквозь космическую толщу, массу облаков и туч.

Проснулся Виталий Маркин при очередном обороте и обнаружил: все их сбережения на новую автомашину пропали, сгинули, превратились в копейку. За буханкой хлеба приходится идти с полными карманами бумажных денег.

А Славкина радость по удачно проданной краске своего кооператива, обернулась гримасой.

Более чем в сто раз подпрыгнула стоимость промышленных товаров и снова нажились торгаш и посредник, придержав на складе товар. Скоропалительно сделав свободной торговлю, власть не контролировала стоимость теплоносителей, электроэнергии, горюче смазочных материалов. Это взвинтило цены на транспортные расходы такой огромной страны и продукцию, сделало ее не конкурентоспособной.

Превратили каждого в дутого миллионера, при зарплате на прежнем уровне, обесценили труд и его хозяина – человека труда.

Славка, когда проходил через восточную, ближнюю проходную, любил прогуляться пешком. Заложив руки за спину, он размышлял:

– Во что верить, на кого положиться? На самого себя – нет никакой возможности, мной управляют, и я зависим от воли других. На судьбу – сел на печку и приказывай, но успех при этом мало вероятен. Остается надежда на власть, – и пнул попавший под ногу камешек. Он угодил в колесо проезжающей автомашины, оттуда раздались маты и угрозы. – Она разрушила страну, решила и отобрала все накопления своей шоковой терапией. Какой подлый удар и напасть от власти еще ждать? Каким образом она нас снова ошкурит и сколько лет катастрофического бытия предстоит дюжить?

Хорошенько подумав, он решил укреплять, а не ломать дружбу с Виталием, ибо в этом мире одинокому волку не выжить.