Его величество случай

Вульф подобрался, взгляд его из скучающего стал острым. Он понял, что сейчас убивает еще одного зайца: в праздной беседе получает важную информацию. Незаметно для Штурма он подал знак своему помощнику Андрею, скромно стоящему в сторонке, чтобы тот внимательно слушал, затем спросил у коллекционера:

– Ваш приятель их видел?

– Сами украшения – нет, но фотографии – да. Якобы еще отец Шаца, тоже антиквар, ныне покойный, когда-то составлял опись одной весьма ценной коллекции фамильных украшений каких-то графьев, тогда же их и сфотографировал, и вот теперь наследники надумали ее распродать… Ну, скажем, то, что от нее осталось, так как до наших дней целиком она не дошла…

– Нашлись желающие купить?

– О, да! Судя по описанию и снимкам, украшения роскошные! Мой приятель сам не прочь приобрести один гарнитур, несмотря на запредельную цену, только о чем можно говорить, если самих драгоценностей никто в глаза не видел?

– Значит, дорого за них дают?

– За гарнитур наследники могут выручить около миллиона долларов… Естественно, в случае, ежели он соответствует описанию. Но это не предел, если выставить его на аукцион. – Штурм прикурил очередную ментоловую сигарету, с наслаждением затянулся и, проследив за поднимающимся к потолку дымом, продолжил: – Но об этом речь не идет. Как я понял, сделки будут совершаться в обстановке строжайшей секретности, поскольку, если верить Шацу, наследники опасаются огласки – боятся, как бы их не грабанули, а по мне, с этим наследством не все чисто…

– Как так?

– Да, скорее всего, один из графских правнуков присвоил фамильные безделушки, а с остальными делиться не хочет. Поэтому к Шацу и обратился, не всякий возьмется за незаконные сделки…

– Ну за такие-то комиссионные!

– Да уж, комиссионные Шац получит не хилые! Тысяч двести, и все необлагаемые налогом…

– Он деньги любит…

– А кто их не любит? – резонно заметил Штурм. – Тем более что он на историческую родину собирается… В Израиль.

– На ПМЖ?

– Да.

– Вы уверены?

– Я слышал краем уха, быть может, это сплетня…

Эдуард Петрович нахмурился и погрузился в думы. Штурм еще что-то вещал своим срывающимся на визг шепотом, но, так как его россказни никакого отношения к Шацу не имели, Новицкий пропускал их мимо ушей. Он выстраивал в уме логическую цепочку.

Итак, два месяца назад он надумал подарить кинжал Эль-Саладина, коим владел больше пяти лет, послу Сирии, об этом своем решении он обмолвился Шацу, и буквально через несколько дней тот позвонил ему и огорошил новостью, что в их кругах ходят слухи, будто кинжал ненастоящий. Старинный – да, дамасский – да, но не тот, легендарный, из гробницы воина. Всего лишь искусная копия трехсотлетней давности. Вывалив на Вульфа эту новость, Шац тут же предложил провести детальную экспертизу кинжала. Не на глазок, а по науке, при помощи какой-то мудреной аппаратуры, определяющей возраст вещи с точностью до года. Вульф согласился, и на следующий же день нож был у антиквара, а еще через день ломбард ограбили. Пропало многое, в том числе кинжал, налетчики ворвались в помещение именно в тот момент, когда Шац снимал кассу и перекладывал деньги в сейф, где, собственно, он и хранился.

Воров искали и милиция, и мафия, но они как в воду канули. Кинжал канул вместе с ними. Шац, дабы компенсировать Вульфу утрату, подарил браслет из комплекта. Естественно, он не шел ни в какое сравнение с оружием Эль-Саладина, но тоже был ценен. Новицкий дар принял (куда ж деваться!), но надеялся кинжал вернуть – велел Шацу следить, не всплывет ли он на прилавке какого-нибудь ломбарда или на сайте интернет-магазина. Но месяц о нем не было ни слуху ни духу, а потом им убили его мать…

Это первое звено цепочки. Дальше второе: Шац ищет покупателей на старинные украшения. Но при этом не предлагает их Новицкому, должником коего является и который, собственно, мог бы их купить, так как располагает достаточными средствами. И третье: Шац собирается в эмиграцию, хотя никогда раньше не изъявлял желания покинуть Россию – здесь у него хороший бизнес, дом, родственники…

Три звена логической цепочки. Если соединить первое с последним, то получается вот какая штуковина: Шац не просто знаком с убийцей матери, но еще и в сговоре с ним…

Придя к такому выводу, Вульф растерялся. Он не верил в то, что Шац осмелился пойти против него. Осторожный, даже трусливый, тот не сделал бы такой глупости…

«Надо все проверить, – решил Вульф, – а потом делать окончательные выводы». Быть может, Шац никуда не собирается, а история с отъездом всего лишь сплетня. И цацки он продает не материны – мало, что ли, в России графьев да князьев было. А то, что ему не предлагает, легко объяснимо – с других можно дороже содрать, а с Вульфа он не посмеет…

Вот тебе еще одна цепочка! Осталось выяснить, какая окажется верной.

А тем временем Штурм, заметивший, что его не слушают, обиженно замолчал, а после и вовсе ушел, бросив напоследок, что обмен готов совершить в любое удобное для Эдуарда Петровича время.