Читаем Его знала вся Москва полностью

Когда возникнет необходимость подготовить крупный материал не информационно-репортажного плана и репортер почувствует, что нужна творческая помощь, за ней далеко ходить не надо – ее окажут от чистого сердца и незамедлительно работники того же отдела городского хозяйства, строительства и быта или любого другого отдела. Таким образом, повторяю, стоит ли в угоду ведомственности ущемлять интересы репортера отдела информации? За симпатиями и антипатиями газетчика к жанрам, темам, за его профессиональными привязанностями стоят годы, десятилетия работы и жизни – их не сбросишь со счетов.

Бывает наоборот: не лежит у кого-то сердце писать информации. Но что поделаешь – в условиях вечерней, т. е. информационной, газеты приходится выступать и в качестве хроникера, если не берутся выручить товарищи по отделу, где тоже, как и в редакции, существует свое разделение труда. Есть такое разделение или нет его, но на планерках, проводимых редколлегией, руководители всех отделов – именно всех, а не только информационного – обязаны заявить темы, адреса предполагаемых заметок. Если к 10 часам 30 минутам – началу планерки (она обсуждает завтрашний номер) – у заведующего заявка еще не сложилась, он не просто говорит: «Ничего нет», а говорит: «Пока нет» или «Ищем». Это не расхожая отговорка: большей частью «долги оплачиваются».

Если хороших заметок оказалось больше, чем планировалось накануне, это радует, хотя усложняет работу секретариата, редактора: в день выхода газеты приходится снимать какой-либо крупный материал, чтобы освободить место для заметок. Жесткий график, рассчитанный по минутам, неумолим, темп работы возрастает, и все ради нескольких строчек, которые «Вечерняя Москва» хочет дать первой. На следующий номер их не отложишь, потому что утром подобная информация, если она действительно стоящая, наверняка появится в других газетах. Волей-неволей приходится придерживаться правила «Сегодня или никогда».

Хорошо, когда обстоятельства позволяют дать читателю побольше сведений о предстоящем событии. Можно, например, посетить еще не открывшуюся, готовую к открытию вечером выставку, побеседовать с ее устроителями, узнать факты, цифры, и вот анонсная заметка появляется на полосе. Не беда, что следующим утром газеты напишут о выставке подробнее, но «Вечерняя Москва» была первой, и это радует.

Газетная оперативность нужна не ради оперативности, как и сама информация нужна не ради сохранения привычного читателю лица «Вечерки» и заполнения ее заметками по принципу «чем больше, тем лучше». Правила отбора информации хорошо известны в редакции, и если чья-то заметка осталась за бортом, то причина не в недостатке места на полосе. В основе хорошей информации должны лежать значительный факт, событие, новое, типичное явление жизни. Нет такого факта, события – не может быть информации. Это обязывает подбирать материал интересный, злободневный, а не беспристрастно писать обо всем понемногу.

Небольшой размер заметки не дает оснований для скидок в отношении композиции, языка изложения и уж во всяком случае никак не оправдывает литературных огрехов. Скорее наоборот: нужно обладать немалым профессиональным опытом и мастерством, чтобы в короткие строки вложить многое, сделать их убедительными, эмоционально насыщенными. То, к чему автор статьи, корреспонденции, очерка приходит исподволь, следуя логике рассуждений, протягивая череду фактов, в заметке-миниатюре надо добиваться сразу, нередко в двух-трех абзацах. Только в этом случае она займет полноправное положение среди остальных материалов.

Наш подход к информации вытекает из особенностей вечерней газеты, приходящей к людям после трудового дня и предназначенной для читателей разных возрастов и профессий, для семейного чтения. Говорить коротко, просто даже о сложном – к этому стремятся в «Вечерней Москве» – это отвечает интересам читателей. Информационный жанр не терпит многословия, дает большие возможности рационально, экономно расходовать дефицитную площадь газетной полосы.

Увеличение потока сведений, обрушивающихся на человека, повышает цену краткости, цену времени, затрачиваемого на получение новых данных. Чем больше фактов сообщает газета, чем непримиримее относится к многословию, пережевыванию известных истин, тем выше ее агитационное, пропагандистское значение, воспитательная роль.

Первая страница газеты отводится самым значительным фактам из жизни столицы. Крупные заголовки, подзаголовки сразу приковывают внимание к важнейшим сообщениям ТАСС, наших корреспондентов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары