Его зовут Ангел (СИ)

Вечер двадцать девятого декабря теплый. Крупные хлопья снега кружатся в легком танце в воздухе и неторопливо опускаются вниз. Люди суетятся, готовясь к главному празднику уходящего года. Кто-то спешит с работы домой с тяжелыми пакетами, кто-то застревает в магазинах… Все заняты чем-то важным, а я, Егор и Ангел просто гуляем. В мире нет никого, кроме нас, наших шуток и разговоров. В мире больше нет лиц, кроме моего, Ангела и Егора. И это потрясающе.

Все, вроде бы, проходит обычно. Но есть что-то особенное сейчас. Какое-то безумие и сумасшествие, но доброе и милое. На нас смотрят, как будто мы только что выбрались из психушки. Вероятно, мы так и выглядим со стороны. Но как еще должны вести себя люди, которым хорошо, по-настоящему хорошо и весело? И… у каждого свое представление о том, что такое отдых души.

Мы играем в снежки, как будто нам по пять лет. И мы снова ловим на себе осуждающие взгляды. Из всех людей, которые обращают на нас внимание во время сегодняшней прогулки, лишь один старик говорит что-то доброе.

- Эх, молодежь! - вздыхает он, остановившись, чтобы сказать нам что-то. И мы перестаем дурачиться и слушаем его. - Мне бы ваши годы! - старик широко улыбается. - Мне бы время, когда я мог быть безумным…

Затем что-то печальное проносится в его глазах, и улыбка становится другой, измученной и грустной.

- Запомните, ребята, - обращается он к нам уже притихшим голосом. - Будьте глупцами и безумцами, пока есть время. И не смотрите на то, что думают о вас люди, потому что вы смельчаки, раз можете быть такими, какие есть, а они нет.

Старик снова вздыхает и идет дальше.

- А ведь он прав, - говорит Ангел.

Я застываю со снежком в руке и вопросительно смотрю на него.

- У нас многого нет, но мы свободны, понимаете? - губы Ангела медленно расплываются в улыбке. - По-настоящему свободны! - Ангел выкрикивает эти слова, закинув голову к черному небу и раскинув руки. Мимо проходящая парочка косо смотрит на нас. Они тоже думают, что мы идиоты. Ну и пусть.

- Что с тобой? - смеюсь и спрашиваю я.

Егор тоже начинает смеяться.

Ангел опускает голову, и хоть сейчас темно, но я вижу, как сверкает его широкая улыбка.

- Мы можем делать все, что захотим, - он делает громкий выдох и подходит к Егору, обнимает его «по-братски» и тащит его в мою сторону. - Мы можем говорить обо всем на свете. И это так здорово! - Ангел обнимает и меня. - Люди не понимают, чего лишают себя ради того, чтобы быть похожими на других. И мне никогда не удастся понять, почему они так рьяно стремятся к этому? - он смотрит на нас с Егором, по-прежнему улыбаясь. - Какие же они глупцы!

- Кажется, он сходит с ума, - тихо бормочет Егор, медленно переводя взгляд с озарившегося лица Ангела на меня.

- Определенно, - хихикаю я.

- Да! Я схожу с ума! - кричит Ангел и неожиданно начинает падать назад. И мы с Егором летим вниз вместе с ним.

Мы падаем на снег, и Ангел заливается громким смехом. Мы с Егором тоже смеемся. Когда уже не остается сил, мы молчим, лежим голова к голове и наблюдаем за тем, как изящно подхватывает легкий теплый ветерок снежинки и заставляет их кружиться в причудливом танце.

- Мы безумцы, - говорит Ангел. - И это здорово! Потому что, знаете, я устал от скучной жизни. Пора начать творить сумасшедшие вещи, - и он крутит головой, чтобы видеть нас с Егором. - Я хочу, чтобы в новом году мы навсегда избавили себя от тягостей прошлого. Вы понимаете меня? Я хочу начать жить заново, - Ангел снова смотрит на беззвездное глубокое небо.

Мы понимаем его.

Еще как понимаем.

Спустя пять минут мы продолжаем играть в снежки.

***

Через несколько часов наступит Новый Год. Через несколько часов начнется новая жизнь, где не будет места сожалениям, грусти и прочей ерунде, которая сможет отравить мою новую реальность.

Мы с мамой занимаемся последними штрихами подготовки к Новому Году. Я натираю сыр на терке, а мама разговаривает по телефону с подругой (подругой!) и одновременно режет помидоры. Я стараюсь не вслушиваться в то, что говорит мама, и это получается очень легко, потому что она со своей неизвестной мне подругой обсуждает работу.

Папа ставит стол в гостиной и гладит скатерть.

У мамы подгорает индейка, и она отключается, сказав подруге о том, что перезвонит, и бежит «спасать» главное блюда новогоднего стола.

Мы традиционно отмечаем Новый Год в узком семейном кругу. Только я, мама и папа. Включаем «Первый канал» и слушаем обращение Президента, затем адресуем друг другу краткие поздравления и пожелания, мама и папа пьют шампанское, я апельсиновый сок. Затем мы едим, и ближе к часу ночи я иду спать.

Вот мой стандартный Новый Год.

Но в этот раз все будет по-другому. Я знаю.