Эйвери: тройной отбор

Сначала я вглядывалась в макушки деревьев, чернеющие на фоне звездного неба, и прислушивалась к глубокому дыханию принца, но не заметила, как глаза начали медленно закрываться, и сон ласковыми волнами увлек меня за собой.

Спала я так крепко, словно в руках матери.

А потом кто-то закопошился в моих волосах. Я сразу поняла, что уже не сплю и навязчивое копошение насторожило. Наверняка какой-то жучок запутался. Я почесала голову, отряхнула волосы и устроилась поудобнее. Почему с утра постель всегда кажется намного удобней, чем даже вечером? Так и хочется нежиться и нежиться…

Я погладила рукой простынь. Точнее, шерстяной платок тетушки и замерла. Мягкий и горячий платок, к тому же, он ритмично поднимался и опускался. Как и моя щека, в которую размеренно и сильно билось сердце его высочества.

– У тебя листик в волосах запутался, – негромко произнес Ренальд. – Доброе утро. Прости, что разбудил.

– Доброе утро, – прошептала, не желая открывать глаза.

Я уже знала, что увижу – бессовестно развалилась на груди Рена. Более того – моя нога лежала на его бедрах, а его рука – поверх нее! И никто из нас ничего не предпринимал. Честно говоря, мне было тепло и так уютно, что двигаться казалось преступлением. Наоборот, хотелось обнять принца, как плюшевого медвежонка, обвить обеими руками и забыться сладким сном еще на пару часов, но…

То, что я делаю, то, в какой позе лежу – непозволительно! У меня есть Лаэрт, у него – Агата. И если во сне контролировать свое тело нельзя, то с утра оправданий уже нет.

Я хотела еще немного поразмышлять на эту тему, чтобы продлить удовольствие, но уличила себя в малодушии и аккуратно убрала ногу с его высочества. Стоило что-нибудь придумать в свое оправдание, но неподалеку хрустнула ветка, и сработал один из пульсаров принца.

Я схватила нож и села, но Рен оказался быстрее. Он перехватил мою руку с оружием и зажал ладонью мой рот.

– Это друг, – мягко прошептал он, касаясь своим дыханием моей шеи. По коже пробежали мурашки. – Не станешь кидать в него ножом?

Мотнула головой и в этот момент на поляну вышел высокий подтянутый эйсфери в форме королевской гвардии.

– Хм, – он вскинул черную бровь и сузил глаза, глядя на нож в моей руке. – Ваше высочество, я бесконечно восхищен!

И это он не Ренальду говорил, а мне! Хорошо, что принц предусмотрительно закрыл мне рот и по-прежнему не убирал ладонь.

– То, что у вас под подолом, прекрасная принцесса, вело меня, словно маяк в ночи! – восхищенно воскликнул незнакомец.

– Ленард, напомни, как скоро у эйсфери отрастают выбитые зубы? – мрачно поинтересовался Рен.

– Мм, – промычала я, пытаясь объяснить ситуацию.

– Кажется, леди хочет что-то сказать.

– Не хочет! – заявил принц, и я едва подавила желание укусить его за палец.

– Мм-мм! – его высочество нехотя убрал ладонь. – Вы нашли нас по метке на моем платье?

– На самом деле, Рен вечером выслал точные координаты, – извинился Ленард и скользнул взглядом по одеялу. – Но ваша метка – очень искусна!

– Точно договоришься, Ленард, – сухо заметил принц.

– Прошу прощения, ваши высочества! Я веду себя как невоспитанный мужлан! – мужчина обошел догорающий костер – видимо Рен ночью его подпитывал – и опустился передо мной на колено. – Свет моей души! – мужчина поцеловал мою ладонь и представился. – Ленард, королевский сыскарь, к вашим услугам, ваше высочество.

– Ленард, я здесь, – нервно поправил Ренальд.

– Рен, до тебя очередь тоже дойдет. И не жадничай. Невест у тебя явно больше, чем нужно, – лукаво отмахнулся мужчина. – Выглядите вы плохо, моя дорогая.

Я выгляжу плохо? С чего бы это. Да, немного кружится голова, но наверняка от голода и истощения. Сидеть в кровати в присутствии незнакомца, да еще и в объятиях принца, было не по себе, поэтому я решительно поднялась. Головокружение накатило так внезапно, что я пошатнулась и упала бы, но Ленард вовремя подхватил.

– Я могу сама! – заметила недовольно.

– Конечно, можете, – согласился он, укладывая меня обратно в кровать и накрывая мое лицо ладонью.

Сон накатил так внезапно, что сопротивляться ему сил не было.

Ренальд окт Вилиор

– Что с ней?

Я разозлился на себя, что ничего не заметил. Мне казалось, у Эйвери истощение и слабость из-за нагрузок, непривычных женскому организму, но Ленард не только великолепный сыскарь, но и природный лекарь. Если погрузил Эйви в сон, значит дело серьезное, и ее сознанию может угрожать опасность.

– Яд йери, – сухо пояснил друг, усаживаясь на кровать. Я поднялся и сел возле него, вглядываясь в бледное лицо невесты. – У нее наблюдалось дрожание рук, посинение губ? Травмы, раны, царапины?

– Да, да и не знаю. Она ни на что не жаловалась.

– Поразительная девушка! – восхитился друг, и это замечание отозвалось внутри меня неприязнью. По какому праву он восхищается моей Эйвери? – Сейчас узнаем, как он попал в ее кровь.

Ленард закрыл глаза и медленно провел ладонью от головы до самых пяточек девушки. Возле лодыжки остановился.

– Простите, ваше высочество, причем не знаю, какое именно из двух, но мне придется немного нарушить правила приличия.