Екатерина Дашкова: Жизнь во власти и в опале

Дашкова, однако, попала к Павлу в немилость и редко посещала его двор. Лафермьер же не был в фаворе при дворе Екатерины и, выйдя в отставку в 1793 году, уехал вместе с Александром Воронцовым в Андреевское. Ему очень понравился усадебный театр Николая Шереметева, поэтому он попытался создать нечто подобное в Андреевском, где регулярно ставил произведения зарубежных и русских драматургов, таких как Сумароков, Крылов, Княжнин и Веревкин. Обычно он ставил один спектакль в неделю, но когда приезжала Дашкова, организовывал дополнительные вечерние представления, чтобы удовлетворить ее большую любовь к опере и театру. В 1794 году репертуар труппы состоял из оперы «Севильский цирюльник» Д. Паизиелло, комедий «Бедность и благородство души» А. Коцебу, «Бригадира» и «Недоросля» Д. Фонвизина, одноактных пьес «Влюбленный слепец» и «Выдуманный клад» И. Соколова. Кроме того, репертуар включал «Вот каково иметь корзину и белье» Екатерины II, трагедию «Дмитрий Самозванец» А. Сумарокова и многое другое. Дашкова видела многие из этих спектаклей в театре брата и организовала собственный театр в Троицком на основании работ Лафермьера в Андреевском.

Драматический и музыкальный театр играл важную роль в жизни Дашковой еще и потому, что она была вовлечена в культурную жизнь Петербурга. Среди других произведений Дашкова видела музыкальную «драму с голосами» в четырех действиях «Розана и Любим» своего протеже Николая Николева, а также «Несчастье от кареты» и «Скупого» Я. Б. Княжнина на музыку В. Пашкевича. Дашкова выпестовала талант писателя Николая Николева, который жил у нее с пятилетнего возраста. Он посвятил ей свою первую комедию «Попытка не шутка, или Удачный опыт» (1774), а позже опубликовал в «Новых ежемесячных сочинениях» «Лирическое послание Е. Р. Дашковой» — изложение его классицистских идей, основанных на прочтении Буало. Исполненная с большим успехом в Москве в феврале 1785 года пьеса «Сорена и Замир» была оценена как слишком политически смелая для того времени, поскольку делала акцент на правах личности. Московские власти возражали против некоторых строк, критиковавших абсолютную монархию, но Екатерина отказалась запретить пьесу^[603]

. На следующий год она была напечатана в дашковском «Русском феатре», где княгиня опубликовала также другие пьесы Николева. В 1792 году он стал членом Российской академии.

Дашкова часто посещала концерты и спектакли в Эрмитажном театре, где в течение многих лет появлялись ведущие европейские исполнители, а также присутствовала на особых вечерних концертах во внутренних покоях императрицы. Музыкальному вкусу Екатерины соответствовали легкие комические оперы ее итальянских капельмейстеров Доменико Чимарозы и Джузеппе Сарти. Одной из трех сохранившихся рукописей с музыкальной нотацией в альбоме Дашковой является опера Сарти «Идалида», датированная 1785 годом^[604]. Также популярны при дворе были Василий Пашкевич и Михаил Соколовский. Джованни Паизиелло, служивший при екатерининском дворе в 1776–1784 годах, развлекал придворных сочинениями типа «Le philosophe ridicule»[605]. Он дирижировал оркестром, а скрипачи Джованни Баттиста Виотти и Жак Пьер Жозеф Род солировали или аккомпанировали оперной диве Катарине Габриели. Когда Чимароза отказался удовлетворить непомерные требования Габриели выплачивать ей 12 тысяч рублей в год плюс компенсацию расходов, объяснив, что такая сумма превышала оплату фельдмаршалов в России, она резко возразила, что фельдмаршалы встречаются часто, но Габриели — только одна.