Читаем Экономика для обычных людей: Основы австрийской экономической школы полностью

Очевидный вывод состоит в том, что помимо чисто умозрительных догадок нет иных способов дать ответ на подобные вопросы, кроме как с помощью обмена, основанного на частной собственности. Только при столкновении с реальной необходимостью оплачивать издержки чего-либо мы принимаем решения, которые отражают наши подлинные оценки. Кроме того, если были приняты действительно неэффективные стандарты, рынок предоставляет предпринимателям благоприятную возможность получить прибыль путем привлечения потребителей к более качественным стандартам.


ГЛАВА 17. Пирамиды в долине Нила.О попытках государства стимулировать промышленность


Памятники с купальными сводами

Пару лет назад в моем родном штате Коннектикут губернатор Джон Роуланд заключил соглашение о том, чтобы перебазировать команду «Нью-Инглэнд Патриоте» в Хартфорд. Как сообщает Дайан Скарпони из «Ассошиэйтед Пресс», «при стоимости строительства нового стадиона, который должен был появиться на набережной Хартфорда, равной 374 миллионам долларов, речь шла о самой дорогой подобной сделке в истории Национальной футбольной лиги». Кэрол Бэйс из «Нью-Хэйвен эдвокатс» отметила: «Согласно договоренности, достигнутой между Роуландом и владельцем "Пэтриотс" Робертом Крафтом, команда на 30 лет будет освобождена от арендной платы за стадион, а также от налога на недвижимость и страховых издержек». (Позднее эта сделка сорвалась из-за того, что Массачусетс сделал Крафту предложение, которое показалось ему еще более выгодным.)

Несмотря на весьма высокую сумму сделки, намечавшейся между штатом Коннектикут и «Пэтриотс», она лишь немного превышала 360 миллионов долларов, которые город Денвер согласился потратить на новый стадион для команды «Бронкос». Подобные проекты получили распространение по всей стране. В 1997 году в журнале «Брукингс ревью» экономисты Роджер Нолл и Эндрю Цимбалист так описывали тогдашнюю ситуацию: «Новые сооружения стоимостью не менее 200 миллионов долларов были построены или продолжают возводиться в Балтиморе, Шарлотте, Чикаго, Цинциннати, Кливленде, Милуоки, Нэшвилле, Сан-Франциско, Сент-Луисе, Сиэтле, Тампе и Вашингтоне и планируются также в Бостоне, Далласе, Миннеаполисе, Нью-Йорке и Питтсбурге. Масштабная реконструкция стадионов была предпринята в Джексонвилле и Окленде. По оценкам экспертов, до 2006 года на новые сооружения для профессиональных спортивных команд будет потрачено более 7 миллиардов долларов. Большая часть этой суммы поступит из государственных источников».

Субсидируя строительство спортивных объектов, государство взимает налоги с рядовых граждан и увеличивает доходы некоторых весьма состоятельных лиц — профессиональных спортсменов и владельцев команд. Что же служит оправданием для подобной практики? Считается, что в долгосрочной перспективе этот щедрый дар с лихвой окупится, обеспечив мощный толчок для местной экономики. Этот аргумент игнорирует рекомендацию Бастиа о том, что обдумывая экономическую политику, наряду с тем, что видно, следует учитывать и то, что не видно.

В день игры активность вокруг стадиона бьет ключом. Люди приобретают билеты, принося доход команде. Билеты облагаются налогами, принося доход государству. На стадионе болельщики покупают хот-доги и пиво, деньги от продажи которых достаются как торговцам, так и государству. До или после игры пришедшие на стадион болельщики могут захотеть перекусить, обогащая тем самым расположенные поблизости рестораны. Возможно, они зайдут также в местный музей или останутся смотреть представление после игры. И во время сооружения стадиона, и после сдачи его в эксплуатацию у местных строительных компаний увеличится объем работ — сперва строительство, а затем текущий ремонт стадиона, подъездных дорог, автостоянок и т.п.

Когда мы смотрим на то, что видно, представляется очевидным, что стадион послужил стимулом для роста местной экономики. И только когда мы обратим внимание на то, что не видно, выясняется, что общая картина не столь радужна. Необходимо где-то раздобыть ресурсы, расходуемые на сооружение стадиона и инфраструктуры.

«Да, — ответит сторонник строительства стадиона, — но государство собирается взять большую часть денег взаймы, поэтому оно, по сути дела, создает ресурсы, необходимые для проекта, просто за счет своей кредитоспособности».

Однако Бастиа подчеркивал, что в любом займе деньги всего лишь посредник. В конечном итоге взаймы всегда берется существующий в настоящий момент товар. Когда государство кредитует фермера деньгами, он расходует их на покупку трактора. (В примере Бастиа фигурирует плуг, но мы будем более современны.) Таким образом, в действительности фермер берет в кредит именно трактор. А поскольку в каждый конкретный момент в наличии имеется лишь ограниченное количество тракторов, то в результате кто-то другой этот трактор не получит.

Перейти на страницу:

Похожие книги

500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика