Экопсихология. Парадигмальный поиск

Указанное абстрактно-логическое отождествление непосредственно-чувственного и опосредованно-мыслительного процессов является одной из характерных особенностей физикального («продуктного») образа мышления исследователей восприятия и причиной (методологическим основанием) постановки такой классической проблемы, как константность восприятия во всех ее проявлениях (Миракян, 1990, 1992).

Эта особенность неразрывно связана с гносеологическим вопросом об адекватности отражения пространственных свойств окружающего мира посредством чувственного восприятия. При решении данного вопроса «в истории философии всегда имело место имплицитное отождествление двух психологически различных явлений:

– опосредованно-мыслительного познания, имеющего особую возможность понятийно-абстрактного сопоставления двух уже ставших продуктов отражения материально наличествующих объектов, и

– непосредственно-чувственного восприятия, имеющего возможность установления взаимного соотношения между двумя каждый раз конкретными чувственно отражаемыми образами, в которых еще отсутствует понятийно зафиксированная отнесенность к объектам или их свойствам.

Такое отождествление процессов непосредственного и опосредованного отражения объективно было обусловлено тем, что оба эти процесса представлены сознанию только через свои результаты, продукты в форме ставших уже образов или понятий, что делает возможным их логическое сопоставление в мыслительном акте познания» (Миракян, 1990, с. 65).

Однако «изначальная изменчивость компонентов в образовании отношений в процессе непосредственно-чувственного отражения и изначальное постоянство компонентов в образовании отношений при опосредованно-мыслительном отражении дают основание считать неправомерным отождествление этих процессов как идентичных и рассматривать их только по результатам, продуктам уже завершенных процессов, осознаваемых в форме устойчивых понятий об обособленных и уже отраженных свойствах объектов» (там же).

Апории Зенона ясно показывают, что, в отличие от исследователей восприятия движения в классической и современной психологии, этот древний философ отчетливо понимал свойство человеческого ума отождествлять, выражаясь нашими терминами, опосредованно-мыслительный и непосредственно-чувственный уровни психического отражения и откровенно использовал это для построения своих логических парадоксов.

3.2.2. Ограниченность абстрактно-логического понимания движения и покоя (И. Кант)

Поскольку в своих рассуждениях мы уже перешли из области психологических явлений в область философско-методологических рассуждений о них, то необходимо уточнить, что подразумевается под термином «мыслительно-опосредованный» или, что в данном случае одно и то же, «абстрактно-логический». Ведь даже тогда, когда мы говорим об отождествлении непосредственно-чувственного и мыслительно-опосредованного уровней психического отражения, мы все равно используем для этого мыслительные же (и значит, мыслительно-опосредованные) средства нашего мышления. И даже в том случае, если нам удастся в дальнейшем показать возможность такой экспликации восприятия движения, при которой будет снято противоречие между непосредственно-чувственным и мыслительно-опосредованным, то это будет сделано опять же с помощью мышления. Так о каком же мышлении идет речь?

В данном случае под «мыслительно-опосредованным» понимается такой абстрактно-логический уровень мыслительного процесса, содержание которого представляет собой установление соотношения между представлениями (понятиями), отображающими объекты (предметы, вещи) объективной действительности в их ставшей форме как данность.

Замечательным примером такого мыслительного процесса являются рассуждения И. Канта об относительности понятий движения и покоя. Обратимся же к его тексту для того, чтобы читатель мог сам убедиться в справедливости того, что природа человеческого ума способна воспроизводить одну и ту же логику суждений у людей, живших в столь различное историческое время, как Античность, Новое время и наша современность.

Свое рассуждение Кант начинает с призыва к читателю войти в «то душевное состояние, которое Декарт считает столь необходимым для достижения правильных воззрений» (Кант, 1963, с. 378) и в котором в настоящий момент находится он сам. «Встав на эту точку зрения, я узнаю, что движение есть перемена места. Но вскоре я начинаю также понимать, что место вещи можно знать, если знают ее положение или ее внешнее отношение к другим окружающим вещам» (там же).